Вслед за белыми крыльями. Галина Миронова
их сажать? – Эмилия растерянно оглядывала неожиданный подарок.
– А под окошко, – покомандовала баба Вера.
Эмилия каждое утро бегала смотреть, как приживаются её подопечные, и когда растения потянулись к солнцу и выпустили глянцевые бутоны, она по-детски хлопала в ладоши от неподдельной гордости. Это были первые в её жизни цветы, посаженные своими руками.
***
Рядом с деревней протекала река, окружённая буйной сочной растительностью. Выйдя впервые на прогулку, Эмилия замерла, с восторгом глядя на оживающую природу. Весна на речных лугах – это что-то невообразимое! Перед ней раскинулась поляна сон-травы. Большие фиолетовые цветы, похожие на колокольчики, склонили тяжёлые бутоны до самой земли. Они выглядели изысканно в отличие от ветреницы, беспечно запорошившей собой все прилегающие окрестности. Беленькие цветочки смотрелись простовато в сравнении с сон-травой, но эта простота притягивала и умиляла.
На заболоченных местах росли жёлтые калужницы. Они добавляли яркие пятна в колорит луговых красок, а бледная зелень берёзок нежно окаймляла пейзаж.
И лишь вековой дуб не участвовал в радостном весеннем шествии. Он стоял, угрюмо развесив чёрные заскорузлые ветви, не тронутые зеленью листвы, и столько в нём угадывалось величия, что невольно хотелось преклониться перед его силой и мощью. Цветы, травы расцветали и увядали, а дуб сотни лет с высоты своего роста и возраста молча взирал на безудержное буйство и медленное угасание маленьких растений.
Но когда приходила его пора, исполин наполнял соком разбухшие почки и с треском распускал налощенные листья. Соприкасаясь друг с другом, они постепенно заполняли округу тревожащим, таинственным шелестом.
А если поднимался в обомшелых ветвях разнузданный ветер, дуб издавал яростный гул, и становилось жутко от его первозданной мощи. Берёзки и ивы сминались до земли от несокрушимой стихии, а дуб лишь слегка нагибался, как гордый человек, который может почтенно преклонить голову, но никогда не согнёт спину.
Эмилия шла по лугу, наслаждаясь солнцем и весной. Проблемы меркли перед благолепием мироздания, душевная боль уходила и наступало долгожданное умиротворение. С трудом находя согласие в общении с людьми, она легко обретала его с природой.
***
У реки Эмилия собрала подол щавеля и охапку хрупких луговых цветов. Вернувшись домой и чисто вымыв пол, она поставила в кувшин букет и с восхищением осмотрелась. «Красота», – похвалила она себя, в радостном возбуждении вальсируя по комнате. Вдоволь натешившись цветами, она стала собираться к захворавшей бабе Вере, захотелось приготовить для больной щи.
– Миленка, доченька, – обрадовалась старшая подруга, как только Эмилия открыла дверь в её хату. – Как хорошо, что ты пришла. Я уж соскучиться успела.
– А я на луга ходила. Видели бы вы, какая там