Нужная работа. Михаил Бабкин
что ему только что отрубили голову.
– Твою ж мать, – прохрипел Марвин, садясь. – Вот же сволочь рогатая. – Он ощупал шею, посмотрел на ладони – крови не было – и встал, чувствуя в теле утомительную слабость.
Марвин вновь был в приемной кабине-прототипе, и вновь голый. Единственное, чем нынешний случай отличался от прошлого, было то, что на руке Марвина светлел костяной браслет – странным образом сохранившийся в отличие от одежды.
– Ну и дела, – разглядывая браслет, желчно сказал Марвин. – Я что теперь, типа бессмертный? Это, конечно, радует. Но все равно ни хрена не понятно. – Он выглянул из кабины, огляделся. В коридоре было спокойно: портреты чинно висели на местах, а паркетный пол сиял чистотой, не успел еще запылиться. Натянув на себя дежурный комплект одежды, Марвин заторопился к лифту.
Код жилого уровня он знал наизусть, Далий заставил выучить. Войдя в старую лифтовую кабину, Марвин отстучал комбинацию на кнопках, дал подтверждение, а после уселся на корточки, обхватив голову руками.
Сегодня с ним стряслось нечто из ряда вон выходящее – если так можно назвать свою очередную смерть с очередным воскрешением. Ситуация была странная, жутковатая, но наверняка объяснимая, следовало только хорошенько подумать, проанализировать случившееся. Однако в голову лезло совершенно постороннее.
Например, первая встреча с жителями «Обители черного дракона», когда Марвина принимали на работу… Когда шеф спросил у Жанны, мол, новичок теперь навсегда связан с прототипом? Марвин тогда не понял смысл реплики, но сейчас это «навсегда» становилось куда понятнее. Как и фраза из записок исчезнувшего видящего: «Надеюсь, я не окажусь после очередной смерти снова в этом гадюшнике».
– С оживлением понятно, – сделал вывод Марвин. – Вопрос в другом – я один бессмертный или остальные тоже? Негор ничего не говорил о воскрешении. Возможно, для всех оно как бы само собой разумеется? Или, может, об этом не принято говорить. Ладно, разберемся.
Лифт, претерпев очередную трансформацию, остановился на нужном этаже. Едва Марвин вышел из кабины, как дверная плита в конце тамбура подалась вперед и уехала в сторону: из зала собраний, позевывая, вышел Далий. Вид у напарника был сонный, обиженный; на правой щеке Далия краснел след от корешка тетради.
– Ты как раз вовремя, – буркнул Далий, подходя к Марвину. – Шеф разбудил, говорит, был сигнал из прототипа. Езжай, говорит, проверь, а я как назло без посоха. Кстати, тетрадь я ему отдал, можешь не беспокоиться. Поехали глянем. Черт, наверняка ложный сигнал, не бывает, чтобы новички сыпались к нам один за другим.
– Не бывает, – согласился Марвин. – И можно не ездить, я только что оттуда.
– Эх-хо, – вкусно зевнул Далий. – Извини, не проснулся еще… В каком смысле «оттуда»? – Он перестал зевать, вытаращился на напарника. – А почему на тебе дежурная форма?
– Потому что прибывшим был я, – с досадой ответил Марвин. – Убили меня, понял? Очнулся в прототипе и рванул сюда.
– Кто