Рейд. Оазисы. Борис Конофальский
на первом этаже. Решётка крепкая, на замке. В пирамидах винтовки, штурмовые ружья, два пулемёта, две снайперские винтовки. Гранаты, патроны в ящиках до потолка.
Оружия и снаряги на полноценный взвод, на несколько дней хорошего боя.
Он прошёл мимо лестницы по первому этажу. Двери, двери. Все крепкие, железные, все заперты, одна из дверей шире других, с уплотнителем и знаком химической опасности. Наверное, тут хранят миномётные мины и гранаты с химической начинкой. Ну, и гранты для подствольника такие же.
–Эй, мужик, ты чего тут лазишь? – Весьма недружелюбно окликнул его один из здешних людей. Высокий и в бронежилете, при оружии, он внимательно смотрел на него.
– Туалет искал, – ответил Горохов, останавливаясь и поворачиваясь к кричавшему.
– Сортир на улице, – всё так же грубо говорит тот.
– Ладно, тогда я потом, сначала к приставу зайду.
– На второй этаж иди, – рекомендовал высокий, – тут не шастай.
Дверь у пристава была отворена настежь. По всему коридору слышался тяжёлый бас, говорили об охране буровых, о минных полях, что закроют подходы к ним с юга и запада. Говорили, что мин мало и решали, как их лучше ставить. Разговор Горохову показался очень интересным, но встать и слушать нельзя. Он прошел, остановился в дрелях и тихонько постучал в косяк обрезом, чтобы привлечь к себе внимание.
В небольшой комнате без окон работал кондиционер, там, у стены, на стульях сидело три человека. Четвёртый сидел в кресле за столом. Сразу и без кресла было видно, кто тут пристав. Он не сидел за столом, он над ним возвышался. Стол ему был до пупка. Рост два метра, не меньше. Бронежилет последней модели, тот, что с «горлом» и «плечами». И у него были усы.
«Как они ему не докучают под маской, тут щетина отрастёт, так от постоянного ношения маски от неё раздражение по всему лицу начинается, а тут целые усы».
– Вы ко мне? – Спросил большой, усатый человек у Горохова.
– Наверное, к вам. – Ответил тот. – Вы пристав?
– Пристав города Губаха, Меренков. – Представился, не вставая, усатый. – А вас как звать?
– Горохов, геодезист, буровик. – Ответил Горохов.
Пристав жестом показал всем остальным людям, что они свободны:
– Завтра начинайте, а вы, – он указал Горохову на стул перед столом, – а вы, господин Горохов, садитесь. Рассказывайте.
Он дождался, когда все выйдут, и сел на предложенное место:
– Ну, рассказывать долго не буду. Я на подъезде к вашему городу был ранен. И…
– А документики ваши можно взглянуть? – Вдруг заговорил мужчина, а сам внимательно наблюдал.
Горохов положил обрез на колени, полез во внутренний карман, достал удостоверение и протянул его Меренкову.
Тот стал внимательно его изучать и расспрашивать одновременно:
– Ага, Андрей Николаевич… Березники… Геодезист, ясно. Геодезист – это хорошо, – он всё так же внимательно смотрел на Горохова, – как раз вовремя, понимаете, мне как раз тут одну карту принесли, говорят, воды море, озолотиться можно. Не взгляните? Говорят,