Предпоследний Декамерон, или Сказки морового поветрия. Наталья Александровна Веселова
малышка, а до тысячи – ни больше, ни меньше. И знала, что дальше будут две тысячи, и три… Но считала сама, не пропуская ни одной цифры, только до тысячи – это чтобы тихий час в детском саду не казался таким длинным – ведь уснуть все равно никогда не удавалось. Оля даже удивлялась, почему она одна не спит, когда все, все дети сразу засыпают и даже разговаривают во сне, – и воспиталка ее ругала, кричала: «Лежи и не шевелись!»… Старая злая обезьяна. Хорошо, что закончился проклятый детский сад с его бесконечным тихим часом, она стала большая и пойдет в школу, когда кончится карантин… В садике тоже был однажды карантин по ветрянке, так что Оля прекрасно знала, что это такое. Ну, а теперь карантин для взрослых, и им приходится жить в подполе – а детей ведь никуда не денешь, вот и приходится Оле сидеть со всеми в темноте. Но это ничего, главное, что с мамой… Она оглянулась: голубая куртка мамы, павшей на коленях перед очередным грибом, ясно виднелась за недалеким кустом. Все в порядке, можно еще чуть-чуть пройти, посмотреть, за кем охотятся эти муж и жена ястребы.
Девчонка осторожно двинулась вперед в своих ловких и блестящих резиновых сапожках. Она прекрасно знала, что может упасть и расквасить нос, поэтому внимательно смотрела себе под ноги, чтобы не запутаться в густой и цепкой, уже рыжеватой траве. Вдруг ноги ее заскользили куда-то вниз, и, не успев вскрикнуть, Оля Маленькая тихонько съехала на попе в неглубокий овраг, поросший кустами. Она понятия не имела, что здесь есть овраг, думала – просто кусты небольшие растут. А оказалось – они вон какие высокие, над оврагом только верхушки… Среди тонких стволов виднелись какие-то красивые вишневого цвета грибы на тонких ножках. Надо показать их маме, чтобы узнать, съедобные или нет. И лизать их нельзя: если они ядовитые, то так можно отравиться. Оля снова посмотрела назад – но не увидела ничего, кроме покатого склона оврага. Значит, надо выкарабкиваться обратно. Но с первого раза это не удалось – трава, оказывается, такая скользкая, а когда она попыталась зацепиться, то вырвала разом два пучка с корнями и землей. Фу, ну вот, теперь еще и руки грязные. Надо отдохнуть и попытаться снова – со второго раза точно получится. Оля присела на кочку, задрала голову – и дух захватило: тонкие пушистые тучки никуда не делись, но солнце, верно, где-то уже выглянуло, позолотило небо над облаками, и теперь они весело бежали, как легкие серые овечки по лугу с желтыми одуванчиками. Девочка загляделась, улыбаясь и щурясь и, чтобы смотреть на необычное небо было удобнее, прилегла на спину. Овечки все бежали, она все больше щурилась и меньше улыбалась, было тихо и тепло… Надо позвать маму, чтобы она тоже посмотрела. Нет, лучше потом. Сначала она сама немножечко посмотрит…
Татьяна хватилась дочери не сразу – она, вероятно, долго еще рассеянно беседовала сама с собой на грибную тему, воображая, что говорит с Олей, и спохватилась только когда поняла, что слишком долго нет никакой реакции. Обернувшись, она увидела, что стоит одна, с почти полным пакетом