Крест в круге. Дмитрий Герасимов
Один.
Плешаков промолчал.
Пока оператор отматывал пленку, отыскивая нужную запись, следователь закончил опрашивать женщину.
– Администрация отеля предоставила вам другой номер, – сказал ей Зевкович, – чтобы вы могли отдохнуть.
– Не стоит, – она покачала головой, – я теперь все равно не усну, а утром у меня самолет. Хотя… Какой теперь самолет… Спасибо. Мне нужно побыть одной. И не здесь. – Она медленно и с усилием поднялась со стула.
– Наш сотрудник проводит вас… Вам вызвать такси?
– Да. Благодарю.
Вадим проводил взглядом эту красивую молодую женщину, которую не сломили события чудовищной ночи. Он восхищался ею.
«Она прекрасна. Какая удивительная женщина! Красивая, умная и… беззащитная. Она напоминает мне мою Милу. Мою единственную любовь…»
Дима Мещерский провел ее по длинному коридору, мимо двери комнаты с депозитными сейфами, через тяжелую штору, мимо стойки лобби – через просторный зал reception. Они вышли через распахнутую швейцаром дверь центрального входа, в свежую, наполненную пестрыми огнями осеннюю ночь. Мещерский помог ей сесть на заднее сиденье такси и, захлопнув за ней дверцу машины, шагнул обратно на тротуар. Она посмотрела на него в окно и, чуть наклонившись к шоферу, скомандовала спокойным, деловым голосом:
– В аэропорт. Живо!
Водитель кивнул и щелкнул рычагом передачи.
Следователь тем временем усадил напротив себя сотрудника «рум-сервиса». Это был худощавый молодой человек лет двадцати по имени Вианор, с бегающими глазками и подобострастной улыбкой. Он застыл в ожидании вопросов, всем своим видом демонстрируя готовность подробно ответить на каждый.
В операторскую шумно ввалился второй оперативник. Он выглядел раздраженным и усталым. Хождение по этажам не принесло никаких результатов.
– Я отработал жилой сектор, – буркнул он, кидая на стол тощую папку из кожзаменителя. – Иностранцев не трогал. А из наших – никто ничего не видел, никто ничего не слышал… Ни шума, ни хлопков…
Вианор оживился. Его глазки сузились, и он даже приподнялся со стула, словно помогая себе торопливо выдавливать реплики:
– Хлопки… Нет, хлопков я не слышал, но… как будто… Я слышал – «спасите!». Как будто… «Спасите!»
Оперативник бросил на него удивленный взгляд, в котором одинаково читались недоверие и презрение. Следователь поднял голову:
– Вы слышали, как кто-то звал на помощь?
– Как будто…
– Что значит – как будто? – рявкнул уставший оперативник. – Я шляюсь по этажам, пытаюсь достучаться до полоумных и трусливых стариканов, а тут сидит, понимаешь, молодой да резвый, который слышал крики о помощи – и как в рот воды набрал!
– Действительно, – укоризненно произнес следователь, – что же вы молчали-то?
– Так ведь до меня еще очередь не дошла, – почти кокетливо ответил официант. – Я думал: у вас все по порядку… Чего лезть-то?
«Педик», – одновременно решили про себя следователь и опер.
– К