Государь. Александр Мазин
сядет в Константинополе, нам с того пользы никакой. Полководец он сильный, воинственный. Где другой откупится, этот ударит.
– А Василий? – спросил князь.
– О нем мало знаю. Но больших побед за ним не числится. Мятеж Склира не он подавил, а Варда Фока. Решил с булгарами дунайскими повоевать – был бит. Удирал оттуда, хвост поджавши. Так что, думаю, нам прямая выгода помочь Василию. Заплатит он хорошо. И обязан нам будет.
– А я на дочери его женюсь, – заявил Владимир, уже привыкший к тому, что все мирные договоры с ним закрепляются узами брака. – Есть у него дочь красивая, воевода?
Духарев пожал плечами:
– Дочери императорской крови в Большом императорском дворце найдутся, а вот о красоте их мне не ведомо.
– А если Василия побьют? – спросил Добрыня. – И воев наших – вместе с ним?
Тут уж пожал плечами Владимир. Кого боги любят – тому и победа. Зачем гадать? Но спросил напрямик:
– Ты против, дядя?
– Не то что против… – задумчиво молвил Добрыня. – Но я б еще подумал.
– Торопиться некуда, – сказал Духарев. – Этот Мелентий нашей зимой так напуган, что будет сидеть в Киеве до весны.
– Но он мог бы не сам идти, а послать кого, – справедливо заметил Добрыня.
– Мог бы, – согласился Владимир. – Нам то что? Согласимся мы дать воев – всё равно, пока Днепр не вскроется, не пойдем. Не согласимся – так и вовсе торопиться некуда.
– Разумно, – кивнул Добрыня. И, погладив бороду, стрельнул насмешливым взглядом в сторону Духарева: – Хороший мёд должен выстояться. Тогда и цена на него другая будет.
На том и порешили.
Следующим утром князь Владимир с дружиной отправились на полюдье.
А днем в дом Духарева заявились посол Мелентий и ромейский старшина Кирилл Спат.
– Мы слышали, хакан Владимир покинул Киев? – после обмена традиционными приветствиями спросил Кирилл.
– Да, уехал на полюдье, – подтвердил Духарев. И пояснил: – Это сбор дани.
– Сам, лично? – удивился Мелентий.
– Такая традиция. И дед его ездил, и отец. Забрать дань, что свезли на погосты, рассудить давние споры… Еще пиры, ловитвы. Это совсем не так скучно, как кажется. И дружину содержать легче. Пока она в Киеве, то кормится из княжьих запасов, а когда в другом городе гостит – из городских. Хотя сейчас это уже не так важно, как при его деде, Игоре. Теперь у князя дружина большая и по всей большой земле рассредоточена. Границы держит, в городах за порядком следит, а бывает, и пощиплет кого, – тут Духарев лукаво улыбнулся. – Воинам, особенно молодым, без дела скучно.
– И долго это… полюдье длится? – мрачно спросил посол.
– Когда как. Бывает – месяц. А бывает, и до самой весны.
– Плохо. – Мелентий какое-то время помолчал, потом спросил осторожно: – Светлейший муж, как думаешь: то, что хакан меня не принял, это – дурной знак?
Сергей засмеялся как можно естественнее. Хлопнул панибратски, как старший – младшего, посла по плечу:
– Не