Право учить. Работа над ошибками. Вероника Иванова
обзаведутся. Пора переставать их учить.
«И это говорит тот, кто не прекращает собственного обучения ни на минуту…»
Я все время учусь? Ерунда! Я лентяй, не страдающий прилежанием.
«Поэтому уроки судьбы и становятся такими трудными: чтобы усваивались лучше…» – съехидничала Мантия.
Ну и чему я научился сейчас?
«Тому, что не всегда нужно решать за других, но всегда следует предлагать решения: вдруг придутся ко двору?»
Хм… Верно. Но это не все.
«Тебе виднее… Так что ты усвоил еще?»
Что иную мечту можно исполнить и безо всякого чуда, а от иной отказываешься, потому что понимаешь: не столь уж она прекрасна и необходима.
«Вот видишь, сколько всего ты узнал! Но если никому не расскажешь о своих открытиях, они могут пропасть зря. К тому же… Позволь тебя поздравить!»
С чем?
«С первым сотворенным собственными руками tah’very!..[3]
И правда. Сотворил… Или натворил? А, какая разница! Важно, что обезопасил мир от кровожадного райга, а взамен получил грозное оружие. Правда, как и всякое оружие, оно может быть применено не только во вред, но и во благо, попался бы разумный хозяин.
«У тебя есть такой на примете?»
Вообще-то я обещал лук Бэру. Но, как ты правильно напомнила, в душе у этого парня еще есть занозы, которые нужно было бы вытащить, прежде чем вручать подарок. Следовательно…
«В путь!..»
Согласен!
Оглядываюсь. Пройденное за время болтовни с Мантией расстояние увело меня за пределы маленького поселения, на рейде которого останавливалась для расставания с одним из пассажиров шекка. Туман скрадывает очертания деревьев и топит в грязно-белой пелене далекие силуэты домов. Никого и ничего. Тихо, как всегда перед рассветом, пока солнце еще не оторвалось от горизонта и не начало бодро карабкаться вверх, в прозрачную синеву. Что ж, самое время для вознесения молитвы. Правда, надеюсь, она недолго будет оставаться таковой, предпочтя превратиться в беседу…
Кругляшок серебряной монеты, отрытый на дне сумки, приятно похолодил ладонь. Кажется, у меня завалялось несколько его товарищей, но их прискорбно мало для продолжительного путешествия. Зато для намеченной забавы довольно и одного «орла».
Щелкаю пальцами, отправляя монету в полет. Серебро тускло сверкнуло, описало дугу и упало в дорожную пыль, звякнув о камешки. Задерживаю дыхание. Прикрываю глаза. Прислушиваюсь. Так и есть, неторопливые шаги и стук посоха. Сзади. За моей спиной.
– Доброй дороги!
– Которой именно? – спрашивают меня из тени капюшона.
– Какой сами пожелаете. К примеру, той, куда заглянули сейчас.
– Это твоя дорога, – возражает бог. – Тебе и решать, доброй она будет или нет.
– Ничего, что я вас позвал? Не нарушил планы? Не отвлек? Не досадил?
– Я же пришел, – значит, все правильно. Да и кому попало я даже на горсть монет не откликнусь… Есть просьбы?
– Как и всегда. Поворожить над дорогой, чтобы стала
Дословно «истинное чудо». Так называют артефакт, сотворенный без посредства магии, одними только природными средствами. Подобный предмет ценится во сто крат дороже прочих, потому, что, рожденный без чар, он не сможет и погибнуть, столкнувшись с одной лишь волшбой. –