Отрок. Бабы строем не воюют. Евгений Красницкий
даже если и мужей дома не случится.
– А ежели все твои молодые жены вместе соберутся, так это же полусотня стрелков! – вдруг оживившись, вставила Листвяна. – Вроде бы и нет этой полусотни, никто о ней не знает и даже помыслить не может, а она есть! И коли понадобится…
Ключница осеклась, а Анна про себя усмехнулась:
«Ну вот ты и в другой раз попалась, голубушка! О полусотне этой как о ватаге татей заговорила! Нутро твое, жизнь твоя прошлая никуда не делись, вон они, как шило из мешка вылезли! Вот и понятно теперь, где и с кем ты жила и для чего тебе твои умения надобны. Ну зачем простой бабе знать, как беспомощного полоняника удерживать, да чтоб унизительно получилось? Или латника стрелой в глаз бить, мужей в безумной горячке охолаживать, как тогда Мишаню и Лавра… У колодца все языками чешут, да не все из этой трепотни нужные слова выуживают, а ты умеешь. И это, и много чего еще… наверное.
Баба бабу не обманет, это мужей мы, как слепцов, а друг друга… На разбойном хуторе ты жила, да не полонянкой, не холопкой; знаешь, как себя поставить, даже рядом с отчаянными мужами не теряешься. И под мою руку ты идешь, как под руку главаря разбойной ватаги. Тебе же тайную силу подавай, другим невидимую! Ну и ладно, будет у тебя эта сила, но… для меня. И тебя к делу приставлю».
– Верно мыслишь. Но до этого пока еще далеко, сначала надо моих дев выучить, чтоб стрелками командовать умели, – затылок чесать боярыне невместно, хорошо, руку поднять не успела. Положила ладони на стол, постучала в задумчивости кончиками пальцев. – Придется как-то придумывать, для чего они мне в крепости понадобились.
– А зачем их в крепость везти? – удивилась Листвяна. – Здесь же рядом учебная усадьба есть. Трех-четырех молодух я туда хоть сейчас отправить могу, никто и не заметит… или скажу, что на дальние огороды послала. И пусть твои девы ими по очереди командуют. Еще и лучше – не на глазах, никаких разговоров лишних, никаких вопросов. Из крепости они могут в учебную усадьбу и мимо Ратного пройти.
«Так тебя и тянет что-то в тайности творить! Вот ведь…»
– Тоже верно, – Анна благосклонно кивнула, – и мои поучатся, и твоих поднатаскаем… А ты сама-то в учебной усадьбе была?
– Заглянула, не удержалась. – Листвяна, заметно для Анны, сдержала улыбку, словно вспомнила что-то смешное. – Корней-то, как с Михайловыми опричниками там поигрался, помятый пришел. Все жалился, что отроки такие шустрые попались, такие озорники… чуть вторую ногу ему не оторвали. Он, пока от них отбивался, вроде бы Андрею на нос наступил… как уж это у него вышло, я и ума не приложу, но нос у Андрюхи и правда после тех игрищ вспух. Вот я и сходила, глянула.
– И что?
– Да почти что наша усадьба, только не из бревен, а из… ну из плетней, только толстых. Прочно все, на настоящее похоже. По теплому времени так даже и жить можно. Вот там и поучить дев, как стрелков расставить, как укрываться, как стрельбой командовать… и всякое такое. Им же в поле не ратиться, в жилом месте воевать. Как по мне, так учебная усадьба – самое то, что нужно!
– Ладно,