Ярче тысячи звёзд. Кира Каулиц
с ней согласна и дождавшись, пока она уйдёт спать, опять открыла ноутбук.
– Привет, ты не спишь ещё? Коган мне вечером сказал, что ему потребуется время. Неделя как минимум! Хотя мне кажется, что со своими связями он и за сутки всё мог бы решить.
– Он не будет этого делать, – предположил Ваня. – Прикинь, если бы твоего папу нашли года два назад. Все поплакали бы на программе от радости, проводили вас в новую жизнь и забыли бы эту историю. А сейчас что? У Макса на тебе целая индустрия, столько проектов!
«И правда! – дошло до меня. – Ведь приехав сюда, мой папа вполне может разорвать все контракты, увести меня домой, а Коган уже слишком много в меня вложил…»
– И что мне теперь делать? – спросила я. Мне стало неприятно, что мой папа стал какой-то разменной монетой в этой истории.
– Главное, теперь убеди Когана, что всё будет хорошо, – посоветовал Ваня. – Звони по пять раз на день, рассказывай как тебе плохо без папы. Всё равно когда-нибудь да поможет, а пока надо самим действовать. Поэтому давай скидывай инфу, на чём добираться…
– Ваня! – опять чуть не расплакалась я, теперь от радости. – Вот расписание автобусов, деньги я тебе переведу. Спасибо, Ванечка, ты самый лучший! Слушай, а если взрослые узнают? Или Коган?
– А я никакие правила не нарушаю! – усмехнулся Ваня. – Заметь, я даже из страны не выезжаю!
– Ну да, не нарушаешь… – согласилась я. – Но лучше никому про это не рассказывать.
Я подошла к календарю и обвела кружком 26 апреля. Если завтра Ваня выедет в восемь утра, то уже следующим вечером он будет там, встретиться с моим папой. Потом, если всё будет хорошо, дня через три туда приедет команда Когана…
«Стоп!» – решила я успокоить сама себя немного, подошла к окну и посмотрела на звёзды. Они как всегда были далёкими и прекрасными. И я поняла, что глядя на них, и мой папа всегда вспоминал обо мне.
«Потерпи, пожалуйста! – мысленно попросила я его. – Ещё немного потерпи. Скоро я тебя оттуда вытащу».
***
Удары сыпались один за другим – били без разбора, ногами, руками, палками. Или нет, не били… просто убивали, пока он, наконец, не просыпался от своего крика.
– Прости, опять разбудил тебя, – извинялся он перед женщиной, которая стояла около кровати, – война снится.
– Ничего, когда-нибудь пройдёт, забудется, – пыталась успокоить она. – Давай укол сделаю?
Они познакомились в больнице. Его привезли после обмена военнопленными, а она работала там медсестрой, и с самого первого дня была очень добра к нему, ухаживала, добывала для него дополнительные обезболивающие. И в то утро, когда его выписывали, предложила пожить у неё.
– Комнату сдаю, – сказала она зачем-то, хотя он понимал, что у неё к нему искренний интерес. Как-то Ульяна призналась, что он похож на её покойного мужа.
Тогда он, конечно, согласился. А куда ему было деваться? Дом, в котором он жил раньше, был разрушен, дочь, очевидно, погибла, и теперь