Бригантина в песках. Сергей Сергеевич Коняшин
неравной схватке полегли.
II
Гнев омрачил глаза кагана,
И пополам согнулась бровь:
За смерть купцов и каравана
Теперь одна расплата – кровь!
Хорезм отринул узы братства,
Достав из ножен свой кончар3,
И предпочёл взамен богатства
Вражду монгольского меча.
Каган безвластен над народом
В делах свободы и борьбы.
Кто, как не он, своим походом
Добычу вырвет у судьбы?
Не он ли подвигом скитаний,
Не он ли храбростью в бою
В годину трудных испытаний
За горло взял судьбу свою?
Не с ним ли смерть бродила рядом,
Когда он, загнанный в леса,
С монгольским маленьким отрядом
Сотряс победой небеса?
Не он ли, мстя за Есугея4,
За сотни угнанных отар,
Коней и хлеба не имея,
Разбил меркитов и татар5?
Кто не страшился поражений,
Дерзнув на штурм Великих стен,
Разбил тангутов и чжурчженей6,
Прославив бурный Керулен7?
Кто перерезал, как баранов,
Войска больших и сильных стран?
Кого прозвали ханом ханов,
Присвоив титул – Чингисхан?
Теперь народ его обратно
Своих коней не повернёт.
Все решено, и безвозвратно!
Мечи – из ножен, и вперёд!
III
В садах хорезмского владыки
Звенела музыка домбры,
Шёл разговор многоязыкий,
Гремели шумные пиры.
С восходом солнечного света
Из-за чернеющих вершин
Кричал призывно с минарета
На всю округу муэдзин.
Кто чтил Коран и шариат10,
Взывали к милости Аллаха,
Свершая праведный салат11.
Дымились яства достархана12,
Аяты13 лились нараспев.
Они не ждали Чингисхана,
Они презрели его гнев.
IV
Из мрака дикого Востока
Сверкнули тысячи клинков.
Они пошли, как бич Пророка,
Как стая загнанных волков.
В обломках глиняной посуды
Кругами вздрагивал елей,
Когда летели тургауды14
Над пеплом выжженных полей.
Хрустели полосы металла
В обезображенных телах,
И кровь фонтаном вылетала
И запекалась на песках.
Там, где стихали звуки битвы,
Звучали только стон глухой,
Крик о пощаде и молитвы,
И трупы грыз шакал степной.
V
Опустошён рубеж Сейхуна.
И в новый бой повёл каган
По знойным тропам Кызылкума