Законодатель. Том 1. От Саламина до Ареопага. Владимир Фадеевич Горохов
разрешаются, но тут же порождаются другие, – глубокомысленно ответил Солон.
– То есть? – удивился жрец.
Солон поднял голову и посмотрел на него полузакрытыми глазами и спокойно продолжил:
– Нет, я не сомневаюсь в могуществе Амона, силе его власти и масштабах влияния. Но меня берут сомнения другого рода. Когда я стоял там, в кромешной тьме, перед его образом, я сомневался в том, правильно ли поступаете вы – жрецы, скрывая так глубоко Бога, лишая блаженства и возвышенного трепета тысячи и тысячи людей. Кому нужен незримый Бог?
– Они и так трепещут и блаженствуют! – резко возразил жрец. – Не следует простым людям видеть Бога. Неизвестность больше страшит и укрепляет веру. К тому же сам Амон возжелал такого состояния. Ему, единственному, дано право решать подобный вопрос. Таковы предначертания небес.
– Но это, согласись, не одно и то же. Трепетать, не видя, не сознавая, не понимая, и трепетать, прикасаясь к нему! Вживаясь в него! Трепет трепету рознь. К тому же, надо помнить, что всё-таки Амон – Бог света, солнца, жизни. А вы уподобили его Аиду – подземному и посмертному Богу. Разве такое обстоятельство допустимо? Неужели оно фиванцами приветствуется?
– Такими идеями, как у тебя, нельзя жить, нельзя ими питаться, – возмутился жрец. – Они могут привести к разрушительным последствиям. Я просто ужасаюсь, Солон. Твои суждения, сродни Эхнатоновым. Ты помнишь тот пустынный зал в храме? Так вот, восемьсот лет назад, фараон по имени Аменхотеп возжелал сделать Амона более солнечным и доступным. Он возжелал поразить его суть. И когда жрецы и знать не позволили пошатнуть божественный авторитет, он восстал против древнего Бога, восстал против нас – священнослужителей. Он изобрёл нового владыку – Атона – Бога солнечного диска. Ты понимаешь, Солон, что значит восстать против такого Бога как Великий Амон? Это значит выбросить на египетскую свалку и испоганить всё наше прошлое; можно сказать, перечеркнуть всю человеческую и божественную историю Египта, покуситься на всё священное и неприкасаемое! Замахнуться на всё, что выше всего! Итак, слушай далее. Аменхотеп стал закрывать Амоновы храмы, похитил часть его сокровищ, построил новую столицу Ахетатон. Он, презренный фараон, даже переменил своё имя Аменхотеп – угодный Амону, на имя Эхнатон – дух Атона. А если хочешь, то угодный Атону. Я не знаю, стал ли он угодным какому-либо богу, но жрецам и истинным приверженцам Амона он стал неугодным. Фараон не угодил ни богам, ни людям. Тем не менее, богоотступник силой оружия угрозами и подкупом заставил многих поклоняться новому божеству, олицетворением которого был солнечный диск. Храм, который возвели по его порочной воле, был полон света, можно сказать, что в нём был лишь только свет, и больше ничего. Но этим Эхнатон никак не приблизил людей к божеству, а только породил их сомнения и разжёг небывалую рознь. Люди насмерть сражались из-за богов. Имелись огромные жертвы; была настоящая война. К сожалению, фараон так и не понял, что религия неприкосновенна, а вера – свята. Она изначальна и исконна.