Салюки, Затерявшийся В Бордовом. Robert Rickman
мауз-трап», «Дас Фасс», «Джимс Бонопарт Ретрит», «Голден Гонтлит» и «Де клаб» – всех этих заведений больше не было. Все бары вдоль южных кварталов Саус-Иллинойс Авеню превратились в симпатичные, практически высококлассные магазины велосипедов, булочные, рестораны быстрого питания и другие заведения, подобные тому, перед которым я стоял сейчас. В витрине магазина стояли несколько игрушечных серых салюки, сделанных в натуральную величину, с мягкими длинными ушами. Игрушечные салюки сидели вокруг бело-бордового мегафона и с восхищением смотрели на женский манекен, абсолютно голый, и даже без парика.
Игрушечные салюки и бело-бордовые цвета в витринах означали, что теперь торговцы ощущали приверженность традициям университета, в отличие от времен моей учебы. Тогда владельцы бизнеса почти никогда не украшали витрины чем-либо, что напоминало бы им об университете SIU. Консервативные жители этой улицы с неодобрением смотрели на студенческие беспорядки и импровизированные уличные вечеринки в центре города. Такие же косые взгляды они бросали на студентов, когда те громили здание факультета сельского хозяйства в 1968-м году, и «Олд-Мейн» в 1969-м, и на закрытие университета во время весенних беспорядков в 1970-м.
Какие изменения произошли за сорок лет! Бизнес-структура Карбондейля выросла из кучки беспорядочно разбросанных низкосортных заведений в респектабельный университетский город: чистый, опрятный... и скучный.
Однако, была одна вещь, которая отличала Карбондейль от других университетских городков, и это был его размер. На протяжении десятилетий в нем проживало приблизительно 25 тысяч человек, из-за чего он считался маленьким городом. С другой стороны, в SIU, занимавшем южную часть города, училось максимум 24 тысячи человек, благодаря чему он считался 24-м по величине университетом в стране в 1970-м. Очень небольшое количество университетов подобных SIU располагались в отдельных небольших городках в нескольких километрах от ближайшей федеральной автострады, обитая в собственных мирках.
Я прислонился к фонарному столбу и стал внимательно рассматривать фото Кэтрин, пока мой «центральный процессор» сжимался, извиваясь и выкручиваясь в попытках высвободить еще один килобайт воспоминаний о прошлом. Но ничего не вышло. То, что я видел перед глазами сейчас, стерло все образы из прошлого. Я был тем же самым человеком, и Карбондейль оставался тем же самым городом, но мы оба ушли вперед по временной шкале и уже не могли вернуться назад в 70-е.
Я прошел мимо пустого «Университетского театра». В окне его было вывешено объявление «ПРОДАЕТСЯ», а возле центрального входа валялись старые газеты. Потом я миновал старый молочный магазинчик «Дэри Куин» с темными окнами, и только большой рожок мороженного на крыше светился украшавшими его огоньками.
Я продолжал двигаться на юг, пока не дошел до старого здания, которое превратили в бар еще в 1971-м году. Краска под красное дерево на старой вывеске 1910 года «Американ Тап» отслаивалась, в цементной стене вокруг пивного сада зияли дыры от выпавших камней, и