Меч над пропастью. Михаил Ахманов
уже коснувшийся нижним краем далеких песков, в восточном на тусклый небосвод лениво выползал Гандхарв, естественный спутник Раваны. Инанту, сделав жесты почтения, вытянул руку на восток и произнес:
– Не успеет луна дважды усохнуть и снова сделаться полной, как людоеды с севера будут у городских стен. Пусть утроба Каммы поглотит меня, если я лгу!
Наступила тишина. В зале бесшумно двигались слуги с факелами, закрепляли их в кольцах на стенах, и наконец яркое пламя разогнало полумрак. Огни отразились в медных крышках сундуков, набитых водяными кольцами, но Инанту знал, что главные сокровища не здесь, а в огромных подвалах ратуши, где хранились цистерны со сладкой водой. За эти богатства можно было нанять воинов – не такую большую армию, как у Серого Трубача, но все же, если возвести валы и частоколы, Саенси мог обороняться многие месяцы. Даже перейти в наступление, если поддержат другие города… Их отряды было несложно переправить в Саенси по морю.
– Когда ты вернулся? – спросил Смотрящий Искоса.
– Сегодня, владыка, на восходе Аукката, – ответил Инанту, продолжая делать почтительные жесты.
– Где был?
– В оазисах у Подножия Мира. – Он назвал баронов, чьи владения были близки к лагерю Трубача.
– И ты видел там войско северных людоедов?
– Если бы я увидел шас-га, то остался бы в их животах, – сказал Инанту. – Кьоллы предупредили меня о нашествии. Они напуганы. Они…
– Что ты видел сам? – прервал его Руки к Себе.
– Развалины на месте деревень, обобранные поля, источники, где не осталось ни капли воды. Еще кости людей и животных. Целые груды костей и черепов.
– Спаси нас Бааха! – Жрец стал чертить в воздухе знаки, отвращающие зло. – Но, может быть, это кьоллы воюют друг с другом?
– Кьоллы не едят людей, почтенный, – напомнил Инанту. Затем повел речь о валах, частоколах и рвах, наемных солдатах и запасах оружия, но его прервали: Смотрящий Искоса кивнул начальнику стражи, и тот отвесил Инанту оплеуху. Похоже, здесь не нуждались в советах.
– Врет, клянусь Баахой! – сказал Тяжелый Кулак, примериваясь к другой Инантовой щеке. – Прежде чем схватить это отродье хффа, я дал понюхать палку его дружкам. Они признались, что Ловкач вез кьоллам стрелы да копья. Ничего, думаю, не продал и вернулся в Саенси с байкой про дикарей – вдруг напугаются и товар раскупят. Ловкач – он Ловкач и есть! – Начальник стражи с надеждой уставился на правителя. – Так что с ним делать? Закопать в песок, скормить удавам или кость забить в ноздрю?
Смотрящий Искоса в сомнении запустил пальцы в волосню и почесал макушку. Жрец просипел ему в ухо:
– Слова, что рыба в море – скользкие. Что еще есть у этого Ловкача? Какие доказательства?
Доказательств у Инанту было сколько угодно. Он полез за пояс и вытащил наконечник стрелы, закопченный бронзовый колокольчик, верхушку рога скакуна, снесенного ударом секиры, кусок челюсти с огромными зубами и другие предметы, которыми его снабдил Юэн Чин.