2 наверху. Виктор Улин
как у тебя дела с докторской?
– Как-как…
Панин поморщился.
Вопрос был больным.
Мысли о докторской висели черным облаком, к которому он привык настолько, что перестал замечать.
–…Пишу.
– И много написал?
Он пожал плечами.
– Только не ври мне, скажи честно.
– Честно? – Панин вздохнул. – Пять глав. Точнее, четыре, у пятой только два абзаца. Еще точнее – две готовых, еще две типа «рыбы», нужно чистить и доводить.
– Ну вот видишь, Митя, – Галина Сергеевна невесело улыбнулась. – О чем я и говорю. Восемь лет у тебя прошло, как вдохнул и выдохнул. Точно так же пройдут еще восемь и еще. С выпивкой под тунца и китайскими фильмами. А чем дальше, тем труднее будет взяться. Жизнь, Митя, пролетит, оглянуться не успеешь, а уже ничего не сделать.
– Ты думаешь?
– Не думаю, а знаю. Так что Анастасия Николаевна Панина, возможно, сейчас твой последний шанс. Ты ее выдернешь из болота и сам поднимешься. А так…
Не договорив, Галина Сергеевна включила чайник.
–…Раз уж все равно приехал, давай хоть кофе выпьем!
– Выпьем, Галя, – согласился он и пересел к столу.
Словно ожидав момента, на тумбочке забулькал телефон.
Он был внутренним, городские номера университет оставил лишь в деканатах.
Панин потянулся, но замер, взглянул на лаборантку.
Понимающе кивнув, она ответила сама:
– Да, Константин Петрович! Да… Нет. Нет, нет… Хорошо, иду… Со списком. Да, уже иду.
– Шеф, – пояснила Галина Сергеевна, положив трубку. – Рвет и мечет. Велел прийти с адресным списком членов предметной комиссии. Будет вызванивать Горюхина и Юрьева, что-то делать с ними. Так что кофе тебе придется пить в одиночестве.
– Да нет, Галя, пожалуй, я отсюда тихо свалю, – отказался Панин. -Экзамена сегодня нет, на всем факультете, должно быть, только ты да я да Петрович, сейчас он того и гляди пошлет меня на поиски Шаляпина. Так что спасибо и пока, до следующего экзамена.
– Пока, Митя, – ответила лаборантка и неощутимо поцеловала его в губы. – Удачи с Теличкиной и береги себя.
Выйдя с кафедры, Панин поспешил к выходу.
Но тут же повернул обратно – чтобы не идти мимо кабинета заведующего, скользнул на черную лестницу.
По ней можно было спуститься до первого этажа, до Редакционно-издательского отдела, где Куценко видел типографскую гильотину.
Лестница встретила спокойной прохладой.
Ее не волновало, что на последней площадке Дмитрий Викентьевич вчера по нетрезвому делу пытался поцеловать Веру Сергеевну Воропай.
И, конечно, она уже не помнила, что многими годами раньше он трезвым целовал там Лиечку Лифшиц, еще не зная, что та станет Дроздовой.
2
День прошел незаметно.
Подкрепившись тремястами граммами аргентинских лангустинов, сваренных в соленой воде и сбрызнутых соком лимона, Панин сел у компьютера и стал ждать абитуриентку.
От заработков он