Видео Унтерменшн. Александр Селин
Роман Руденко сначала побледнел, а потом долго о чем-то думал, покачивая головой.
– Значит, говоришь, за Христа принялись?
– Выходит, что так. За Христа.
– Ну, а ты почему работать отказался? – скривился Руденко. – Тебе же деньги нужны.
– При чем тут деньги? – обиделся Садовников. – Бог, наверное, накажет за такое. Руки отсохнут или сосулька с крыши на голову упадет…
– А у Апокова, как ты думаешь, руки отсохнут? – прищурился Роман.
– Такое впечатление, что вот у него как раз и не отсохнут, – вздохнул Садовников. – Ему все с рук сходит. Можно подумать, что его-то как раз и охраняет Всевышний. Только за что? Вот уже сколько лет не пойму…
– Я тоже об этом подумал, – кивнул Руденко. – Я давно об этом думаю. Со времен взлета Апокова. Правда, если бы телевизор можно было бы смотреть, то понимал бы, почему его Бог охраняет. А то ведь нет. Наоборот. Все провалил! Все засрал! А кто-то его охраняет! И с каждым провалом поднимает на ступеньку выше! Вот и скажи мне, кто?
– Понятно кто, Леснер.
– Тоже мне, нашел Всевышнего! – рассмеялся Руденко. – Нет. Тут не только в Леснере дело. Тут не все так просто… Надо же себе такое позволить! Иисус – Болгарин… Будешь есть что-нибудь?
– Нет. Только чаю хочу.
– Сейчас сделаю. – И Роман побрел на кухню зажигать газовую плиту.
Садовников любил гостить у Романа. В его квартире была именно та простота, которая привлекает людей, закаленных жизнью в общежитиях или часто снимавших квартиру. Никаких тебе евроремонтов, ни офисной обстановки. Курить разрешалось в обеих комнатах, и всегда запросто можно было остаться ночевать, если засиживался допоздна. Простая кирпичная «хрущевка» с потертым паркетным полом и старой родительской мебелью была когда-то желанным местом для вечеринок актеров и художников, которые навещали Романа большими компаниями. Однако два года назад Руденко сильно изменился, стал замкнутым и негостеприимным. А домой к себе впускал из прежних друзей только двоих или троих. Одним из которых был Сергей Садовников, «надежный, хотя и болтливый», как определял его Руденко. В последнее время в одной из комнат его квартиры появилась компактная лаборатория по изготовлению бризантных взрывчатых соединений. А кроме того, в каждом углу можно было найти что-нибудь экзотическое: эскизы и модели оружия с продвинутой конфигурацией, оптические прицелы, грудные мишени, военно-технические журналы, загадочные ксерокопии. И даже какая-то недособранная электромагнитная установка, способная, по словам Романа, испортить телетрансляцию в радиусе двухсот пятидесяти метров.
– А это что? – Садовников обратил внимание на висевшие на стене чертежи и диаграммы, которых не было в прошлый раз.
– Это Доронинский МХАТ, – пояснил Роман, заходя с чайником.
– А-а… Да. Похоже на то. А зачем тебе чертежи Доронинского МХАТа?
– Видишь ли, – начал Руденко, наливая кипяток в керамические кружки, – слева – это полные чертежи в основных ракурсах. Ниже – фрагменты. Я их в БТИ достал… Я теперь хорошо изучил это