Заговор маски. Ольга Костылева
Бабушка же говорила, они возводят стену на границе. Ты можешь узнать, как сильно нам надо забрать в сторону и в каком направлении, чтобы обойти их незамеченными?
– Не знаю, – расстроено сказала Яролика. – Сейчас я…
Она потерла ладони и вновь поднесла руку к дубу. Сосредоточиться, не думать ни о чем. Только о земле, о деревьях, о листьях. О том, как весь лес сейчас пытается помочь ей, потому что она своя, а те – чужаки. Яролику будто тряхнуло, однако она не оторвала ладони от дуба.
– Налево, – забормотала она, – мимо расколотой сосны, к змеиному яру, а потом к болоту. Там еще лес, там есть они, но мало, почти никого.
– Хорошо, – Горислава положила ей ладонь на плечо, – ты просто умница! Все, убери руки, а то потеряешь слишком много сил, а нам еще такой крюк делать. Хочешь, я понесу что-нибудь из твоих вещей?
Яролика покачала головой.
– Я справлюсь, – не смотря на уверение, она пошатнулась, когда сделала шаг. – Сейчас только…. Я переведу дыхание.
Горислава закатила глаза, взяла сумку подруги и закинула ее на плечо:
– Идем, – повелительно сказала она. – Придешь в себя – отдам. Нельзя медлить.
Они двинулись в обход, увязая в сугробах. Сучья цепляли их волосы, кусты норовили оторвать кусок платья. Голод вскоре напомнил о себе, они остановились и перекусили куском хлеба с сыром, затем двинулись дальше. Запад расцвел бледным розовым светом: приближался закат.
– Мы вроде бы уже должны выйти к границе, да? – негромко спросила Горислава.
Яролика кивнула.
– Если мы сейчас возьмем правее, то шагов через пятьсот дойдем. Мы понемножку забирали вправо, чтобы не такой большой крюк делать. А если прямо продолжим идти, то в болото упремся. И все равно придется поворачивать направо, я через болото хода не знаю. Папа, может, знал, – она шмыгнула носом, но продолжила твердо. – Давай попробуем осторожно повернуть вправо. Граница приметная, там в давние времена, как и везде, берез насажали, мы их издалека увидим, ровные ряды. Поглядим, вдруг получится пройти.
– Верно, верно, – со злостью согласилась Горислава, – раньше-то Русь в представлении людей с березами, а не со стенами связывалась.
Последние шаги до границы преодолевали едва ли не ползком, останавливаясь каждые несколько минут и прислушиваясь к лесу. Все больше темнело, и путь становился все более сложным.
– Ничего, – шепотом сказала Яролика. – В темноте зато вернее проскользнем.
Наконец впереди показались березовые стволы. Весной и летом тут, наверно, было очень красиво. Часто рассаженные деревья тянулись неоканчивающейся березовой рощицей, обозначающей границу Руси. Сейчас же на подруг смотрели голые стволы, темным частоколом перекрывавшие им дорогу. Яролика и Горислава подобрались ближе и прислушались. Было тихо, лишь скрипели деревья. Подруги, решившись, подошли еще ближе. До спасительных берез оставалось всего несколько шагов. Перейди они границу, бросились бы бежать и уже меньше чем через час были бы недосягаемы для врагов.
Однако