Когда плачет каштан. Галия Маратовна Смаилова
быстротечно сменяли друг друга. И в каждой он видел доброго, улыбающегося, но глубоко несчастного мальчика, юношу, а потом молодого мужчину в рассвете своих самых лучших лет. И вот перед глазами Жанибек, стоящий у двери и обернувшийся напоследок. Его печальная улыбка и легкий, едва заметный, ободряющий кивок – это все, что старик получил перед его уходом. Это последнее, что он увидел и запомнил…
Внезапно грудь старика пронзила острая боль. Широко открыв рот, он пытался вдохнуть столь необходимый воздух, но тело не слушалось. Сознание уходило, он начал падать на бок, неудачно подвернув под себя руку. Легкие все также предательски не хотели впускать в себя кислород. Старик упал и, уходя в небытие, тихо прошептал:
– Прости… балам… прости Ш…
Обеспокоенная долгим отсутствием деда Жания нашла его в том же положении в сарае. Тело было еще теплым, но душа его уже покинула. Горячо обожаемый дедушка ушел, оставил их навсегда. Из груди девушки рвался душераздирающий крик, но, крепко заткнув обеими руками рот, она не могла его себе позволить. Ради Наримана… нельзя… она должна держать себя в руках, она должна быть сильной.
Голова шла кругом. Она пыталась хладнокровно оценить обстановку, просчитать все необходимые действия. Пыталась понять, что ей следует в первую очередь предпринять, но ничего не получалось. «Теперь наш мир станет иной,» – среди целого потока мыслей, только одна все время назойливо вертелась в голове, не желая отпускать разум. Жания неимоверным усилием собрала всю свою волю в кулак и, набрав номер, глубоко вздохнув, поднесла телефон к уху:
– Папа, это я. Бери маму и приезжайте. Аташка умер…
2 Два ведра холодной воды
– Дядя Алтынбек! Дядя Алтынбек! Суюнши! Родилась! Суюнши! У Вас родилась дочка!
С нехарактерными для жителей родного аула светловолосый мальчик лет восьми, с криком влетел в дом, где в большой комнате за длинным столом сидело много человек и трапезничало. В этот день дом был полон гостей, в этот день вся огромная страна отмечала очередную годовщину дня победы в самой страшной, самой разрушительной войне. Не было ни одной семьи, в которой так или иначе она бы не оставила свой горький след. Празднование этого дня на самом деле считалось огромным событием, которое никто никогда не обходил стороной даже в своих мыслях. Вот и в доме ветерана Заманбека, почтенного аксакала, известного на всю округу, собрались ближайшие родственники, чтобы отдать дань уважения старцу и почтить память погибших родных и близких.
От такого количества народа глаза мальчика разбежались и очень трудно было сфокусироваться на ком-то одном. Он усердно выискивал в толпе того, кому предназначались его слова.
– Ты пришел с улицы, сначала иди помой руки, Ануар, – невозмутимо спокойно произнес один из мужчин, сидевший за столом и неторопливо поедавший руками пищу из своей тарелки.
Это был его отец, по имени Алишер, младший брат Алтынбека. Отец мальчика был довольно красив. На редкость большие, темно-карие, почти