Белый снег. Екатерина Сергеевна Шубочкина
работашь! – прикрикнул, сдвинув густые темные брови на переносице, Прохор. – Свое дело знай, а чужие жизни с разговору все равно не поймешь!
После починки крыши тетка Агафья накормила работников щами с белым хлебом, юный помощник чуть язык не проглотил от такой вкусноты.
– Ешьте, ешьте, еще дам, если надо, – умилялась кухарка аппетиту едоков. – Хоть вас накормить, а то владыка опять ничего толком не поел за весь день, от ужина отказался…
– Ну, можа, где-то угощали, – предположил Прохор.
– Хорошо бы… А то давеча дохтор говорил ему, что желудок его барахлит из-за неправильного питания.
– Дядь Прохор, теть Агафья, а можно я у вас тут остануся на ночевку сегодня? Могу еще чего пособить, – спросил Санька, доедая ужин.
– А дома чего не так? – поинтересовалась Агафья.
– Тоска еще берет, как зайду, мамка мерещится… – искренне поделился Санька.
– Дак, поди, никому не помешашь, оставайся, коли надо, – ответил добросердечный дед. – А, Агафья?
– Тока надо у владыки благословение взять. Я щас ему тогда сама на ночь воды умыться понесу, так-то Дашка должна – спрошу про тебя, если не занят, – отозвалась по-доброму кухарка и направилась с кувшином наверх.
– Ну? Разрешил? – Саньке не терпелось услышать ответ Агафьи, вернувшейся из архиерейских покоев.
– Да, разрешил, – ухмыльнулась в ответ на горячность парня сердобольная тетка. – Странно тока, что велел тебе на софе у его кабинета постелить, ну тут уж, наверное, чтобы ты не шумел в других местах, можа…
– Ничего, мне подойдет! Мне тока одну ночку, а утром все равно ранехо в храм убегу, – обрадовался парень.
– Ты тихо там будь! – строго наказала Агафья. – У Дашки пойди возьми постель.
– Тихо буду! – кивнул парень и отправился на ночевку.
Стемнело. Санька все вертелся с боку на бок на кушетке у покоев архиерея. И так и этак пытался заснуть, но дремота не шла, и он, тараща глаза в темноту, начал мысленно задаваться вопросами: «Почему жизнь такая сложная, почему Богу нельзя сделать всех людей счастливыми, чтобы жили они долго и радостно? Почему умерла мамка, когда она так нужна Катьке и мне? Почему умер Колька совсем маленьким, ведь он ни в чем не виноват перед Тобой, Господи, и людьми? Почему столько человек в нашем городе страдают, хотя убивают и грабят другие люди? Я тебя не понимаю, Бог! Скажи мне: почему?!»
Вдруг поток мыслей юного постояльца прервал неожиданный шум: сначала, показалось, что звякнул колокольчик за дверью, а потом скрипнула дверь, – и в свете свечи в руках появившегося из кабинета полуночника Санька узнал владыку Сильвестра. Парень рефлекторно привстал и тихо поздоровался:
– Благословите, Владыка!
– Не спите, Александр? – голос архиерея звучал тихо и спокойно.
– Что-то нету сна, – шепотом подтвердил Санька. – А Вам, может, помощь нужна?
– Чернила у меня закончились, да, думаю, и дьякон спит, и остальные – не хочется будить. Знаешь, где взять?
– В подсобке,