Белый снег. Екатерина Сергеевна Шубочкина
власть бежала из Омска от наступающего противника на пароходах на север.
Пришло Новое Временное Сибирское правительство и тут же объявило о восстановлении в городе местного самоуправления в лице городской Думы и всех досоветских учреждений.
– Мама, не поверишь, такое творится в городе! Красных выгнали! А в Омск чехи вошли: видимо-невидимо их, с оружиями! – взбудораженный Санька примчался домой с кувшином молока. – Говорят, чехи идут на помощь казакам, и совсем скоро белые окончательно свергнут большевиков, чтобы старую жизнь возвернуть!
– Вот так дела! – попыталась изобразить радость и удивление на утомленном болезнью лице Наталья. – Поделом им: гонит Господь безбожников! Говорил владыка, ничего хорошего не получится, если со унижений царя и на крови людской государство строить начали.
Уже с месяц маму Саньки одолевал недуг легких. Кашель и температура не давали ей сил и возможности работать, денег в семье совсем не было, а самочувствие Натальи с каждым днем становилось все хуже. Уже внутренне смирившись с возможным концом своей земной жизни, Наталья волновалась только за судьбу детей.
– Тетка Нина сказала, что больше молока в долг не даст, – тихонько сказал сын, присев на край кровати матери. – Хлеба в лавке седня не дали. Лекарства тоже в долг в аптеке не согласились выдать.
– Господи, что же нам делать! – обреченно прошептала больная.
– Я решил к владыке Сильвестру пойти. Ты сама говорила, что он добрый, никому не отказывает, вот я и попрошу помочь мне с работой. В городе всюду гонят: у самих, говорят, пусто.
– Сходи, Санька. Да потом духовника моего, отца Александра из Успенского, пригласили по мою душу, собороваться мне надо, скажи.
– Мам, ты чего? Помирать собралась что ли?! Ты выздоровеешь, обязательно! Жизнь, смотри, налаживается, красные ушли, работа снова будет, лекарства купим!
– Тише, не горячись! Господь один временем жизни ведает, а я хочу по-христиански подготовиться, коли не встаю уже с кровати. А тебе, Санька, надо быть сильным духом, ты сможешь! Катю не бросай, я Клаву просила вас взять, ведь у нас никого из родных здесь не осталось. Да, и учись, в школу ходи, Катю тоже выучить надо. К Коленьке и папке на могилки ходи, не запускай их, ну и поминай, как сможешь.
– Жить надо, мамка! Бог не должен так с нами поступать! – сын был взволнован словами матери, которые, было очевидно, давались ей нелегко. – Давай, еще травы бабкиной заварю, тебе же помогает!
– Катю обещаешь не бросать, если уйду?
– Обещаю, но…
Наталья закрыла глаза и отвернулась к стене с громким кашлем.
Тут в дом вошла соседка Клава, которая привела Катю с прогулки.
– Бувай здоров, Санька! Не видела ешо тебя сегодня. Как чувствуешь, Наталья? Мы с Катюшкой прогулялись аж до речки сегодня.
– Клава! Спасибо тебе, дорогая моя, что помогаешь! А то сидит возле чахоточной матери ребенок… Не уходи сразу. Ты подумала?
– Чего я подумала? – видно