Сказки о страшном. Mara Strega
чувствуй себя как дома.
Данте покорно сел, утонув в мягкой перине. Он смотрел в одну точку перед собой, словно пытался разобраться в каких-то своих очень важных воспоминаниях. Он чувствовал на себе неотрывный взгляд Дэвида. Будто этому эксцентричному рокеру хотелось
поиздеваться
поиграть в какую-то свою игру. Но Данте не собирался этого позволять. Не нравилось чувствовать себя всего лишь игрушкой.
хоть я и есть всего лишь…
– Разве Эльма не запрещает пользоваться светом?– спросил Данте, набравшись решимости, и взглянул на мужчину.
– А тебе не наплевать?– немного резковато ответил Дэвид, чуть склонив голову на мощной шее и продолжая буравить его испытывающим взглядом. Данте снова отвёл глаза. Дэвид был ему откровенно неприятен.
но его губы такими не были
– Нет, не наплевать.
– Странно. Почему?– в хрипловатом голосе Дэвида прозвучало искреннее удивление.
Данте потёр губы указательным пальцем, раздумывая.
– Потому что она будет злиться, наверное.
Дэвид кривовато снисходительно ухмыльнулся, скользнув взглядом от его обтянутого свитером плеча к тонким пальчикам, комкающим покрывало и
да ты нервничаешь
ответил:
– Расслабься, малыш. Эльма слишком сумасшедшая, чтобы сойти с ума, увидев здесь свет. И слишком хочет продать свой товар. Думаешь, она убьёт нас? Ей это не под силу. Посадит? Мы с тобой и так сидим. Нам ничего за это не будет.
– А откуда ты взял светодиод и батарейку?– осведомился Данте, продолжая комкать покрывало.
– Спёр, – коротко ответил Дэвид, снова затягиваясь и закрыв от наслаждения глаза. Данте уставился в ту же точку в пространстве, что и прежде. Дэвид нравился ему всё меньше.
неужели мне придётся жить с ним? циничный сумасшедший ублюдок
Дэвид отшвырнул сигарету и бросился к кровати так быстро, что Данте не успел испугаться.
– Да сколько ты будешь мучить это покрывало?! – рявкнул Дэвид, выпутывая из его пальцев скомканную ткань. Данте ошалело отнял руки от чуть прохладных пальцев Дэвида, на губах которого играла лёгкая усмешка. Теперь их лица разделяло очень маленькое расстояние, и Дэвид жадно разглядывал его. Данте сам не понял, как ему в голову пришло произнести свою мысль-вопрос вслух:
– Ты гей?
Дэвид рассмеялся в голос, запрокинув голову. Он так и стоял на одном колене, обе руки на смятом покрывале у рук Данте. Отсмеявшись, он посмотрел в глаза Данте, чуть прищурившись.
– Что это, по-твоему, значит?
– Ну… геи – это… – Данте с лёгкой паникой понял, что краснеет.
– Геи – это мальчики, которые трахают мальчиков, – закончил за него Дэвид. – А я, малыш, могу трахать всё, что шевелится, и получать от этого колоссальное удовольствие. Особенно это удовольствие усиливает крепкий алкоголь, косячок марихуаны или хорошая музыка.
Договорив, он приподнялся и быстро лизнул сомкнутые губы юноши, отчего тот отпрянул, захлопав