Тонкая нить судьбы. Лара Продан
горящих поленьев лицо князя казалось бледным и каким-то нервным. Резко выделялись ходящие желваки. Немного постояв у камина, по-мальчишески звонким голосом он произнес фразы, над которыми думал весь этот вечер:
– Александр, я очень тебя люблю, ты знаешь это. Я почитаю тебя как старшего в нашей семье, мне ты практически заменил отца. Но сейчас я не могу тебя поддержать.
Алексей немного передохнул от сказанного на одном дыхании и продолжил: – Россия – наша родина, мы здесь родились, выросли, здесь похоронены наши родители и родители родителей. Здесь вся история нашего рода, рода князей Ухтомских. Да, мы служили императору Николаю II, служили всем царям до него, служили верно и преданно. Настало время, и Николай II свергнут. Сейчас власть принадлежит большевикам. Но ведь они тоже родились и выросли в России, и думаю, любят ее не меньше, чем мы с тобой. Большевики пытаются построить новое государство, в котором не будет деления на сословия, богатых и бедных. Не знаю, может быть у них это когда-нибудь и получится. Не знаю…. Знаю только, что среди них и тех, кто на их стороне много интеллигенции, думающих и грамотных людей. Они не позволят уничтожить Россию, которую мы любим. Алексей замолчал. Его голос постепенно стал утихать, терять звонкость, приобретать хрипотцу. Алексей налил из графина воды в небольшой хрустальный стакан, выпил ее большими глотками. Присутствующие наблюдали за его действиями молча. Молодой князь резко повернулся к Александру и заговорил вновь отдохнувшим звонким голосом:
– Саша, родина не становится хуже от того, что в ней меняются правители. Родина это место, где мы родились, живем, имеем дом, семью. Подумай, крепко подумай прежде, чем принимать окончательное решение об отъезде. Помни, уехав навсегда из России ты потеряешь силы Антея. А без них прожить очень и очень трудно.
Тут Александр в порыве гордости за своего самого младшего брата обнял Алексея, потом посмотрел в его голубые, такие же как у него, глаза долгим взглядом, как будто хотел либо что-то оставить там свое, либо что-то забрать для себя.
– Боже мой, я и не заметил, как ты вырос, превратился в мужчину, умного, цельного человека. Я горд за тебя. – с глубокой нежностью в голосе произнес Александр.
– Ты прав в целом, Алеша, говоря о России как о родине. Да, я здесь родился, вырос, получил образование, служил Отечеству, но Отечеству, которого уже нет. Россия уже не та, я не чувствую сопричастность к судьбе нынешней России. Она для меня чужая. Алеша, Леня, поймите, родина это не только место рождения человека, и место, где лежат в земле его родные. Родина – это место, где ему хорошо. Я боюсь нынешней России и людей, находящихся сейчас у власти. Я долго думал, смогу ли принять ее сейчас, служить ей. И у меня всегда возникал один ответ – нет, не смогу.
Александр замолчал. Его глаза были влажными, губы дрожали, щеки покрылись нервным румянцем. После некоторого молчания, позволившего ему успокоиться, князь тихим, но строгим голосом продолжил:
– Ну