За отвагу. Владимир Мороз
штык всего лишь по касательной порвал кожу. Будь угол удара чуть другим, пришлось бы Василию лежать в одной из многочисленных братских могил, а так через неделю он снова был в строю. Обидно, что произошло это в самом конце той войны, 10 марта, когда их небольшая разведгруппа, выходя с очередным пленным, случайно, уже на нейтральной территории, напоролась на возвращавшуюся с другой стороны финскую группу, тащившую к себе пленного красноармейца.
Разведчики сошлись между собой в молчаливой рукопашной схватке, стараясь сильно не шуметь, чтобы не привлечь внимание ни одной из воюющих сторон, которые, не разбираясь, могли спокойно забросать их минами. В тот раз больше повезло красноармейцам. Перебив финнов, они с обоими пленными, живыми, хоть и изрядно потрепанными, вернулись к своим. Раненый Василий вместе со своим товарищем Сергеем Юхно (вражеский нож, за лезвие которого он ухватился, чтобы избежать удара в грудь, глубоко разрезал обе его руки) были отправлены в медсанбат. А через три дня эта страшная кровавая война закончилась прощальным звуком десятков тысяч стволов, стрелявших напоследок друг в друга и стремившихся успеть отправить на тот свет хоть еще одну живую душу. Немного позже, в полдень, наступила непривычная тишина, и бывшие еще вчера непримиримыми врагами превратились в обыкновенных солдат разных армий. В июне 1940 года 42-ю дивизию отправили в Эстонию, но не успели они туда прибыть, как поступила новая команда на передислокацию в Белоруссию (к западной границе, в район Березы-Картузской) на смену 33-й стрелковой дивизии, которая выдвигалась в Литву – как было сказано на общем построении, «для оказания помощи братскому литовскому народу». А весной 1941 года 42-я стрелковая дивизия переместилась еще западнее и расквартировалась в самом Бресте и его окрестностях. Там и встретили 22 июня.
Всего несколько человек из полковой разведки уцелело в тех боях. Тишкевич постоянно просил командира полка дать ему возможность подготовить новых людей, отвести их в тыл для занятий. Но условия не давали этого сделать, и на задания отправляли неподготовленных солдат, требуя от них новых разведданных. Большинство так и не вернулось из этих первых ночных походов, не обладая элементарными знаниями и навыками. Люди пропадали, на их место приходили другие, и так без конца. Стараясь хоть немного продлить жизнь новичкам, научить их хоть чему-то, дать возможность получить опыт и при этом остаться в живых, старший лейтенант на самые ответственные и сложные задания всегда отправлял только своих «стариков». Рискуя их жизнями, он полагал, что только опыт и везение позволят им снова встретиться с утра.
…Усевшись на землю, Тишкевич на карте показывал группе маршруты движения, согласовывал с ними место и время выхода.
– Федор Николаевич, – обратился он к Кузьмину, – пленного нужно взять любой ценой. Желательно, конечно, офицера, но не брезгуйте и каким-нибудь штабным солдатом или связистом, тоже наверняка много знает. Ваша задача доставить его сюда живым