Покушение. Андрей Владимирович Кадацкий
шьют, словно не глядя, а роботы, точно с кривыми манипуляторами. Владимир раскрыл кошелек. Три отделения, в одном приятно глазу лежала плотная стопка бумажек. Пальцы пробежались по купюрам, будто по клавишам родной клавиатуры. Разношерстный шелест взбодрил. Взору предстали совершенно разные банкноты. Одни выполнены на качественной бумаге, другие – на дешевой, с блеклой краской, под стать предлагаемой газетной. Володя видел деньги только в Интернете. Надо будет рассмотреть в деталях, но позже. Мальчишка уставился, точно разведчик, чуть зевнешь, и разоблачит, как шпиона. Программист достал одну купюру, протянул газетчику, вложив в жест центнер наигранного пренебрежения.
– Сто рублей? Николаевка? Ты что, дядь?! – Мина изумления перетекла в негодующую. – Пятьдесят керенок!
Стародубцев для приличия порылся в отделах кошелька. Он не знал, как выглядят озвученные дензнаки, а предлагать совсем дрянь не решился.
– У меня такие… – виновато произнес гость из будущего.
– Э-эх, не добили вас буржуев, – зло буркнул мальчишка и побежал приставать к другим. – Последние известия Революции! Вчерашняя речь Ленина! Троцкий на фронтах войны!
Владимир поозирался, опасаясь привлечения внимания. Крик мальчишки мог обратить, но вроде никто не заинтересовался.
Володя вдохнул свежий воздух старой Москвы, сунул руки в карманы вместе со ста рублями и зашагал по мостовой. До вечера нужно себя занять. В этом времени все ново, интересно, по-другому в сравнении с будущим настоящим. Туристу нравилась неспешность людей, странное спокойствие, витавшее в воздухе. Хотя шла Гражданская война, будущее зияло черной дырой. Но до космоса еще далеко, хотя Циолковский уже живет и заражает народ энтузиазмом. Стародубцев невольно улыбался. Когда знаешь события наперед, на мир смотришь, как на детские игры. Он периодически задирал голову, читая вывески. Все на русском, ни одного иностранного слова, во времени Владимира наоборот. Он повернул за угол и едва не наддал лоток с цветами.
– Ой! Осторожней, пожалуйста, – прощебетала стройная девушка двадцати пяти лет с русыми волосами в красном платье.
«Миловидная», – мимоходом отметил Володя, но сейчас больше заботило освоение в новом пространстве. Герлфренд Энджела Скотт – писаная красавица, даст фору топ-моделям, хотя уже под тридцать, могла бы работать на подиуме или в кино, но предпочитает не работать. Без образования, но умеющая выглядеть. Вольготно живет на деньги ухажера. Программист мог себе позволить и гордился этим.
Стародубцев посторонился, рассматривая полевые цветочки, выложенные на лотке. Ромашки, астры, васильки и незнакомые – таких картинок Владимир не видел. В смутное время на продажу идет все, даже пыль под ногами. Эти цветы, наверное, можно найти поблизости, а в будущем не достать. Из страны тюльпанов можно заказать розы, хризантемы, гвоздики. Нидерландам глобалисты отвели цветочную роль. Удобно – у каждой нации своя ниша, а человечество можно считать