Как остаться на свете. Алина Игоревна Лещинер
но уже слишком много злоупотреблений.
– Ты имеешь в виду наши проекты?
– Их в первую очередь. А еще – все эти однополые браки, одинокие родители.
– А как же твоя работа?
– Инкубаторы?
Подразделение Зо занималось разработкой инкубаторов для недоношенных детей, и она лично наблюдала за их внедрением в госпитали. В первый ее рабочий день, ей дали под контроль кейс: ребенок родился на 30 неделе беременности с весом 490 граммов, с врожденным медленным ритмом сердца, врожденной пневмонией, перенес уже грибковый сепсис – и никак не мог дорасти до своих 2 кг для установки кардиостимулятора.
– Это то же самое, – сказала Зо. – Ты же не думаешь, что из моей Клэр вырастит такой же ребенок, как из нормального доношенного малыша?
– Это все ерунда, Зо, демагогия, – покачал головой Филипп, сжав ее чуть крепче и поцеловав в макушку. Он отрицал, но на самом деле чувствовал: было что-то в ее словах.
– Они вырастут и будут жить рядом с нашими детьми, – продолжала Зо, – и наши дети будут любить их, ненавидеть, смеяться с ними, дружить, удивляться – а те не будут иметь обо всем это никакого представления.
На следующий день презентация получилась не убедительной. Филипп все время думал о словах Зо, о том, что он создает армию бесчувственных долгоживущих андроидов, и слова застревали у него в горле.
Мария подошла к нему после презентации.
– Я изучала документацию по Вашему проекту, и там все выглядит куда привлекательнее, чем Вы рассказали об этом. Вы же американец, искусство презентации должна быть у вас в крови.
– Я не американец, мэм, – сказал Филипп.
– Тогда все ясно, – она тронула его за плечо с женской многозначительностью. – Я бы проспонсировала Ваш проект.
– Очень рад, – смешался Филипп. – Спасибо.
– Не понимаю только, – продолжала она. – Вы не верите, что у вас все получится? Но у вас ведь уже получилось.
– У нас нет никаких долгосрочных исследований, мэм, – ответил Филипп. – Сложно сказать, что мы получим через 20 лет.
– Я готова лично поучаствовать в Вашей выборке, – очаровательно улыбнулась Мария, стряхнув с его плеча пылинку.
У Филиппа на спине выступил холодный пот: его соблазняли, предлагая ему курировать программу ЭКО? 21 век.
– Вы не опасаетесь последствий?
– Каких, дорогой доктор?
– Сломанных к 20 годам жизней.
– Я решаю проблемы по мере их поступления. Не понимаю, почему у Вас так мало энтузиазма, Вы же ученый, черт возьми!
Филипп смущенно улыбнулся.
– Уууу, – протянула Мария. – Тогда все дело в женщине, – она подмигнула ему. – Ваша жена?
Филипп растерялся еще больше, но в итоге кивнул.
– Ревнует Вас к работе?
– Думает, что я создаю бесчувственных андроидов, – нехотя сказал Филипп: ему не нравилось обсуждать Зо с кем бы то ни было.
Но Марии эта мысль показалась интересной.
– Она, должно быть, очень умная женщина. Она тоже в науке?
– Она врач.
– Я