Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V. Александр Николаевич Федоров
у него явно родилась мысль.
– Да есть сколько-то, – бабуля заинтересованно глядела на паренька. – В сарайке. Я их на зиму готовлю – коз кормить. Козы, они очень охочи до берёзовой лозы, барин.
– А телега с лошадью есть у вас в деревне?
– Как не быть, барин! У Конта-Седого есть, и у Жепыги. Ещё у Вахра, но тот больно прижимист, желудяка!..
– Отыщите мне телегу и лошадь, – приказал Увилл паре ближайших воинов. – Ну а что – продашь ли, мать, свои веники?
– Отчего не продать, коли в цене сойдёмся, барин?
– А хватит ли у тебя веников, чтобы телегу заполнить?
– Уж чего-чего, а этого добра у меня вдосталь! – усмехнулась бабка, предвкушая барыш.
Увилл машинально похлопал по карманам, хотя прекрасно знал, что не брал с собой сколько-нибудь значимой суммы помимо горстки медяков, едва ли не случайно завалявшихся по карманам. Быть может, для этой бедной старушки и эта горсть стала бы несметным сокровищем, но юноше хотелось сделать поистине красивый жест, подкрепив свой образ благодетеля.
И вдруг он, вспомнив о чём-то, полез под ворот камзола, вытащив оттуда бечёвку, на которой висело колечко.
– Это кольцо много лет назад подарила мне мать, – снимая бечёвку с шеи, проговорил он. – Оно золотое, и стоит немалых денег. Возьми его, добрая женщина. Уверен, в замке есть ювелир, который сможет обратить его в деньги. Даже если он будет жаден как этот ваш Вахр, ты всё равно получишь за него два десятка серебряных марок8.
– Да зачем такой подарок-то, барин? – всплеснула руками старуха, но глаза её зажглись алчным огнём. – Да за такие-то деньги вы всю деревню скупите!
– Вся деревня мне ни к чему, – протягивая кольцо на шнурке, произнёс Увилл. – Но кое-что кроме твоих веников я всё же попрошу. Мне нужно несколько старых рубах и штанов. Найдёшь?
– Как же не найти, ваша милость! – дрожащими руками женщина ухватила наконец кольцо, должно быть, всё ещё не веря до конца, что всё это взаправду. – У меня трое сынов, так что кой-какая одёжа имеется! И ещё разыщу сколько надо будет!
– Ну хотя бы с полдюжины надо будет, – ответил Увилл. – Найдёшь больше – ещё лучше.
Говоря это, он глазами невольно следил за кольцом, которое старуха чуть растерянно всё ещё держала в руках, словно не веря, что оно теперь принадлежит ей. Возможно, она боялась, что молодой барин вот-вот расхохочется и отберёт драгоценность. Да ещё и, поди ты, прикажет отходить её плёткой как следует за наглость!
Но Увилл не слишком-то тяготился потерей. Это кольцо он получил от матери в день, когда они с Давином и Карой выехали из Колиона после свадьбы. Он ни разу не надевал его. Будь его воля, он и вовсе выбросил бы подарок в сточную канаву, но Давин строго повелел всегда носить кольцо при себе – на шнурке, если уж не на пальце. Названый отец от всей души надеялся, что мальчик однажды простит свою мать за то, что она была вынуждена сделать. Но, кажется, Увилл пока так и не простил…
***
– Куда прёте, дурачьё? – выходя вперёд, гаркнул
Марка – наиболее распространённая монета на территории бывшей Кидуанской империи. После распада империи рухнула и денежная система. В западных доменах какое-то время ещё пользовались имперскими деньгами, но вскоре многие лорды стали чеканить собственные монеты. Таким образом, спустя десятилетия и даже столетия монетарные системы доменов перемешались в нечто усреднённое. На просторах Паэтты ходило множество разных марок, которые незначительно отличались по весу и стоимости. Часто можно было видеть, как лорды из бедных серебром доменов просто выбивали своё клеймо на марках других доменов. Кроме серебряных марок существовали ещё и медные марки. Курс обмена между ними разнился в разных доменах, примерно колеблясь от тридцати до пятидесяти медных марок за одну серебряную. Существовали ещё и полумарки, и четмарки (четвертьмарки), причём чаще всего они в прямом смысле представляли собой половинки или четвертинки монет.