Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин
сели?
– Да.
– Тогда полетели!
Включив динамик салона, я четким дикторским голосом произнес:
– Уважаемые товарищи военнослужащие. Авиакомпания «Люфтганза» выполняет внеплановый чартерный рейс с аэродрома номер один на аэродром номер два. Командир корабля и экипаж просят вас воздержаться от курения на борту и пристегнуть привязные ремни.
Мой пассаж был встречен смехом и улюлюканьем, хорошо различимыми через открытую дверь.
Ревя моторами, транспортник стал разгоняться по полосе, однако какого-либо беспокойства среди немцев это не вызвало, кроме того, что меня стали ругать по рации.
Показав пальцем на наушник сидящему на месте второго пилота особисту, продолжил взлет.
Когда шасси оторвались от полосы, Никифоров что-то забормотал в микрофон, явно успокаивая дежурного.
«Ого, он еще и по-немецки говорит!» – подумал я, наращивая скорость. Летели мы на запад, а как только аэродром скрылся из виду, развернулись по большой дуге на восток.
– Товарищ политрук, что там с курсом?
– Сейчас… – Слышимость в наушниках была просто изумительная по сравнению с нашими, так что болтать можно было спокойно, не напрягая связки.
Набрав полную скорость, я на бреющем полетел в полк.
Линию фронта мы пересекли спокойно, а вот при приближении к нашему аэродрому встретили пару «мессеров», недоуменно закрутившихся рядом.
– Странно. Они же должны были найти убитых, – сказал я особисту.
– В эфире этого не было. Я его внимательно слушаю.
В это время немцы наконец-то развернулись и отправились по своим делам, видимо, приняв нас за везущий диверсантов транспортник.
– Уф-ф, ушли!
– Не радуйся, посмотри на сорок пять, – обломал меня Никифоров.
К нам приближались три самолета, в которых легко опознавались «чайки». И я был более чем уверен, что они из полка Запашного.
– С нашими свяжитесь.
– Частоты не те, не получается.
– Вот, блин, попали! Они же сейчас нас атакуют!
– Садись!
– Что?
– Садись немедленно!!!
– Да понял я. Им, чтобы нас догнать, надо минуты две… Сколько нам до аэродрома?
– Минут десять.
– Тогда садимся. Вот дорога, где наша войсковая колонна идет, в поле и сяду.
Сбросив скорость и выпустив закрылки вместе с шасси, я стал планировать вниз. Бойцы, которые шли по дороге, сперва недоуменными фигурками застыли, глядя на нас, но потом бросились в поле, видимо, поняв, что мы собираемся сделать.
– Держитесь, сейчас будет трясти! – крикнул я в салон.
И не обманул, трясло нас преизрядно.
– Фу, сели… – Выступивший на лице пот заливал глаза. Пришлось снять очки и утираться рукавом.
В это время снаружи послышались крики – в основном матерный русский – и рев моторов. Когда я выбрался из салона, вокруг машины, уже сверкая улыбками, стояла толпа человек в триста, а лейтенант-пограничник что-то говорил. Прислушавшись, понял, что он в подробностях