Не твой день для смерти. Алексей Алексеевич Васильев
красивей и надежней современных. После многочисленных жалоб особым указом было велено большинство экспонатов спрятать в запасник на постоянное хранение.
А для широкого показа остались символы нашего прогресса – модели дирижаблей и паромобилей, макет дымящего завода и сияющие портреты современников – героев труда и отдыха. Оставили и зал старины.
—Я помню, помню его хорошо: там цепи были, кандалы, мотки колючей проволоки… Не хотел бы я жить в том прошлом!
– О том и речь. Только это и оставили. А ведь судить по одним ржавым кандалам обо всей эпохе не очень умно.
Увлекшись воспоминаниями, Клим зацепился за что-то носком ботинка и едва не растянулся на тротуаре. Присмотрелся. Это был край лежащей на земле квадратной чугунной решетки, в центре которой торчал пенек. И снова вспомнились бабушкины слова:
– А вот для того, чтобы уничтожить деревья, им пришлось повозиться. И моя постыдная роль в этом уничтожении тоже есть, – тяжело вздыхала бабушка. – Я тебе рассказывала, кажется, что для застройки центра высотными домами снесли почти все маленькие строения старинной архитектуры? А деревьев оставалось много: были большие парки, где на тенистых лужайках играли дети, были скверы, где на лавочках в тени деревьев дремали старики, были аллеи, по которым можно было бегать трусцой или просто гулять, взявшись за крепкую руку твоего деда… Но все эти деревья, как считали застройщики, зря занимали много территории, на которой можно было возвести сотни прекрасных небоскребов! Не для своего обогащения, а для блага людей, конечно. Так они говорили.
Бабушка хваталась за сердце, семенила к шкафу, доставала валерьянку и отсчитывала тридцать капель в маленький замусоленный стаканчик с гербом неизвестного государства.
– Чтобы решить вопрос о ликвидации деревьев, собрали высший рекомендательный орган власти Совет общественности, на основании решений которого принимаются разные акты, распоряжения и даже законы. В Совет может прийти каждый житель Симфидора и высказать свое мнение по любому вопросу, – продолжала Варвара Эдуардовна. – И это мнение будет услышано и учтено. Я всегда считала, что более открытого и демократического механизма в природе не существует. Но на самом деле все оказалось очередной ложью демократов.
– Зал, где проходил Совет общественности, вмещал больше двухсот человек. Как правило, большинство мест в нем профессиональные общественники занимали заранее. В нашем случае решать судьбу деревьев пришли не ботаники, а… строители, их жены и матери. Если бы совет принял решение против сноса зеленых насаждений, то не было бы новостроек, заказов и семьям строителей пришлось бы питаться паровозным паром. Поэтому строительное большинство яростно и громко голосовало за снос деревьев. А двух защитников природы, с трудом пробившихся на совет, избили между рядами.
– Помимо заинтересованных общественников, – вздыхала бабушка, – всегда собиралось