Настоящая принцесса и Наследство Колдуна. Александра Егорушкина
в Праге выдалась на редкость неудачная – с мелкой моросью и серой мглой, сквозь которую с трудом пробивались праздничные огни. Алина Никитична под бордовым зонтиком в одиночестве петляла по узким улочкам, ждала урочного часа, о котором предупредил ее целитель, и так волновалась, что не могла даже усидеть в кафе. Наконец пробило шесть часов вечера. Алина Никитична, перейдя Карлов мост, пересекла площадь и свернула в какой-то неприметный и плохо освещенный проулок. Невнимательному наблюдателю могло бы показаться, будто проулок заканчивается тупиком – стеной, которую не видно под сплошной лиственной завесой дикого винограда. Однако Алина Никитична знала, куда держит путь. Подойдя вплотную к стене, она воровато оглянулась, сунула в шуршащие заросли руку и нащупала кованый дверной молоток – львиную морду, держащую в зубах тяжелое кольцо. Стукнула три раза, и дверь подалась. Алина Никитична нырнула в лиственный занавес и очутилась в полутемном крытом дворике на задах какого-то ресторана или, может быть, туристического магазинчика. Здесь горел одинокий фонарь и на земле, прикрытая мешковиной, лежала разная старинная рухлядь.
Откуда-то из полутьмы навстречу Алине Никитичне выскользнула траурная дама с пергаментным лицом и смоляной прилизанной прической. Лет ей было не то пятьдесят, не то все восемьдесят.
Алина Никитична, не веря своему счастью, подошла поближе.
Целитель не солгал!
– Вы отыскали нас – значит, вам очень надо, – вкрадчивым гнусавым голосом сказала дама, и Алина Никитична ее поняла, хотя и не сообразила, на каком языке к ней обращаются. – Мандрагоры? Папоротникова цвета?
– Я… и сама не знаю, что мне в точности требуется. Наверно… для начала совет, – оробев, начала Алина Никитична и снова огляделась. – Боюсь, это долгий разговор. – Она поежилась от сырости, втайне надеясь, что ее пригласят пройти под крышу, но и опасаясь приглашения: мало ли в какой притон завело ее желание приобрести контрабандные чары?
Дама извлекла из складок своего бесформенного одеяния обыкновенную морскую ракушку-рапан и протянула Алине Никитичне.
– Рассказывайте все сюда, – приказала она и тотчас добавила тоном, не допускающим возражений: – Так надо.
Алина Никитична послушно приложила холодную ракушку к губам и тихо-тихо зашептала в нее. Подождав, пока она закончит, дама отобрала ракушку и поднесла к уху. Выслушала шелесты и шорохи, донесшиеся из розоватого нутра ракушки, по-старчески пожевала губами и изрекла:
– Вам нужны ширмы! Это редкостные чары, которые заставят всех ваших врагов забыть о вас.
– Навсегда? – с надеждой спросила Алина Никитична.
– Считайте, что да. Чтобы взломать это заклятие, нужно узнать его название, а это, уверяю вас, мало кому под силу, разве что у нас…
– … у вас в лаборатории? – подхватила Алина Никитична.
Дама загадочно усмехнулась.
– Ждите, – велела она, ушла в темноту и через несколько минут вернулась, неся перед собой в вытянутой руке узкогорлый зеленый флакончик с пульверизатором,