Улица Светлячков. Кристин Ханна

      Всю следующую неделю Кейт наблюдала за новой девочкой с почтительного расстояния.

      Талли Харт резко отличалась от всех вокруг. Она была крутой и независимой, лучше всех тех, кто бродил по выкрашенным унылой зеленой краской школьным коридорам. Талли не считалась с правилами и не боялась школьной администрации. Ей было наплевать, если ее застукают с сигаретой в лесу за школой. О Талли все отзывались с благоговейным страхом. Для детей, выросших на окрестных фермах и в домах рабочих целлюлозно-бумажной фабрики Снохомиш-Вэлли, Талли Харт была экзотическим цветком, и каждый хотел с ней подружиться.

      Популярность неожиданно появившейся соседки сделала одиночество Кейт еще более невыносимым. Она и сама не понимала, почему это ранит ее так больно. Но каждое утро, когда они молча стояли, позевывая, все на той же автобусной остановке – рядом, но словно за тысячи километров друг от друга, – Кейт отчаянно желала, чтобы Талли обратила на нее внимание и признала ее.

      Но она понимала, что этого никогда не случится.

      – …до начала шоу Кэрол Бернет. Все уже готово. Кейт? Кейти?

      Кейт подняла голову. Она заснула прямо на учебнике по социологии за кухонным столом.

      – А? Что ты сказала? – переспросила она мать, поправляя тяжелые очки.

      – Я приготовила спагетти с мясным соусом для наших соседей. Хочу, чтобы ты отнесла.

      Кейт отчаянно пыталась придумать предлог, чтобы отказаться.

      – Но они ведь живут здесь уже целую неделю.

      – Да, знаю, я непростительно опоздала – столько было дел в последнее время.

      – Мне много задали на дом. Пошли лучше Шона.

      – Но Шону ведь ни с кем не надо там подружиться, правда?

      – Мне тоже, – с горечью произнесла Кейт.

      Мать внимательно посмотрела на нее. Ее каштановые волосы, так тщательно причесанные утром, чуть растрепались, и косметика за день потускнела. От этого круглое миловидное лицо миссис Муларки казалось сейчас поблекшим. И пестрый фиолетовый с желтым вязаный жилет – подарок на Рождество – был застегнут не на ту пуговицу. Глядя на Кейт, мать пересекла комнату и села за стол.

      – Могу я сказать тебе кое-что, не рискуя, что ты на меня набросишься?

      – Возможно, нет.

      – Мне очень жаль, что так вышло у вас с Джоанной.

      Этого даже не было в списке ужасов, которых ожидала Кейт.

      – Мне наплевать, – сказала она.

      – Вовсе нет. Я слышала, что она дружит сейчас с компанией довольно легкомысленных девиц.

      Кейт хотела снова сказать, что ей все равно. Но воспоминания вдруг нахлынули волной. Джоанна и Кейт на бегах на ярмарке, вот они стоят перед стойлами своих лошадей в конюшне и болтают о том, как прикольно будет в старшей школе.

      – Да. – Кейт пожала плечами.

      – Жизнь бывает нелегка. Особенно когда тебе четырнадцать.

      Кейт закатила глаза. В чем она была уверена на все сто, так это в том, что ее мать даже не