Стоя в чужой могиле. Иэн Рэнкин
он спросил у Блисса, занимался ли когда-нибудь их отдел пропавшими людьми.
– По-твоему, нам нечем заняться? – Блисс толкнул ногой одну из шести заплесневелых коробок со старыми делами.
– Может быть, Маграт занимался пропавшими, пока не попал сюда.
– Насколько я помню, он был обычным инспектором криминальной полиции.
– Ты его знал?
– И сейчас знаю. Он время от времени звонит мне домой – интересуется, не закрыли ли еще нашу контору. Он меня сюда и принял – практически последнее, что он сделал перед уходом. После него отдел возглавил Эдди Трантер, а потом наступил черед Коуэна.
– Так, значит, не зря мне икалось? – вмешался Коуэн, входя в кабинет и на ходу размешивая капучино белой пластмассовой ложечкой.
Ребус знал, что Коуэн будет ее облизывать, пока не слижет начисто пенку, и только потом выбросит в мусорную корзину. Затем он начнет прихлебывать кофе, одновременно проверяя, не пришли ли ему мейлы на ящик. А комната будет наполняться запахами копченого бекона и креветок под уксусом.
– Перекур, – сказал Ребус, натягивая пиджак.
– Не задерживайся, напоминаю, – предупредил его Коуэн.
– Уже начинаешь скучать? – Ребус послал ему воздушный поцелуй и направился к двери.
Приемная была тесная, и найти женщину не составило труда – она сидела одна в единственном ряду стульев. Когда Ребус приблизился, она вскочила на ноги. Сумочка с ее колен упала на пол, она нагнулась и принялась собирать ее содержимое. Клочки бумаги, несколько авторучек, зажигалка, солнцезащитные очки и мобильник. Ребус решил не помогать ей, и женщина, закончив укладывать вещи, поднялась на ноги, поправила одежду и волосы, подобралась.
– Меня зовут Нина Хазлитт, – сказала она, протягивая руку.
– Джон Ребус, – ответил он.
Рукопожатие у нее было твердым, несколько золотых побрякушек звякнули на запястье; волосы ежиком – во всяком случае, так называл это Ребус: крашеные, светлые с красным. Лет пятидесяти, с веселыми лучиками морщин в углах голубых глаз.
– Инспектор Маграт вышел на пенсию?
Ребус кивнул, и она протянула ему визитку – затертую от времени, уголки загнуты.
– Я пыталась дозвониться…
– Ну, эти номера давно не действительны. Что привело вас сюда, миссис Хазлитт? – Он вернул ей визитку и сунул руки в карманы.
– Я говорила с инспектором Магратом в две тысячи четвертом году. Он не пожалел на меня своего времени, – затараторила она. – Помочь он не смог, но сделал все возможное. Не все отнеслись ко мне так, как он, да и теперь все остается по-прежнему. И вот я подумала: почему бы снова не обратиться к нему. – Она помолчала. – Он и в самом деле вышел на пенсию?
Ребус кивнул:
– Шесть лет назад.
– Шесть лет… – Она смотрела куда-то мимо него, словно недоумевая, куда утекло это время.
– Мне передали, что вы здесь по делу о пропавшем человеке, – подсказал Ребус.
Она моргнула, возвращаясь к реальности:
– Моя дочь Салли.
– И когда она пропала?
– В канун тысяча девятьсот девяносто девятого.
– И