Бой под Талуканом. Николай Прокудин
вестерн! Дикий запад, – усмехнулся Марасканов. – Ребята, вы что, охренели, у меня замена на носу, дайте уехать спокойно через два месяца. Потом опять приходите и все вокруг крушите.
Скушав по четыре порции мороженого, залив его чашечкой кофе, множеством стаканов сока и лимонада, трезвые и злые, мы отправились к выходу, где столкнулись лицом к лицу с патрулем.
– Здравствуйте, товарищи офицеры! – остановил нас майор, начальник патруля. – Предъявите, пожалуйста, документы.
Все машинально похлопали себя по карманам, переглянулись и дружно засмеялись. Документов ни у кого не оказалось. Как правило, удостоверения и партбилеты лежали в сейфе у ротного, а служебные загранпаспорта по прибытию в полк сдавали в строевую часть.
– Могу показать жетон с личным номером, – улыбнулся я самой приятной улыбкой.
– Что ж, покажешь его коменданту. Следуйте за мной.
– За что? – угрюмо спросил Грымов.
– За нарушение формы одежды, самовольное убытие из своего гарнизона и отсутствие документов. Вы из какого полка сюда прибыли?
– Да нет, мы не из полка, мы марсиане, – усмехнулся Острогин. – Вдобавок завербованные ЦРУ, а еще и Ахмад Шахом.
– Ну-ну. Шутить будете в другом месте. Я же сказал: на выход! – строго приказал майор.
– А мы и так выходим, – успокоил его Игорь. – Шли себе, не скандалили, не шумели, скромненько так. Ведь, правда, ребята, хотели по-хорошему?
– Правда, он нас даже уговаривал, что драки не нужно, – кивнул я в сторону Марасканова.
– Вы это на что намекаете? – Высокий лоб майора покрылся легкой испариной. – Патрульные, постойте тут, не выпускайте их, я сейчас.
И начальник патруля метнулся к телефону у стойки бара.
Мы молча вытеснили обоих солдат из кафе, и Эдуард обратился к ним:
– Ребята, отойдите в сторону и не дергайтесь, а то замолотим. Стойте молча пять минут, ведь ни нам, ни вам лишний шум ни к чему.
Солдаты были растеряны и явно напуганы. Два щупленьких бойца против пяти офицеров, среди которых трое выглядели громилами. Силы были не равны.
– Да мы ничего, понимаем, конечно, это все майор.
– Вот и хорошо, что такие понятливые, челюсти, руки ломать не придется. Счастливо оставаться, привет начальнику.
Зайдя за угол, Эдик рявкнул:
– Ходу! Бежим, а то облаву устроят и КПП перекроют. А по тропам ночью не пройти: либо часовые подстрелят, либо на минное поле наткнемся.
Пробежав триста метров, мы приблизились к первому посту. Дневальный сидел на камне и задумчиво курил, глядя куда-то вдаль, в сторону Кабула. Спокойно пройдя мимо него, мы побежали вновь. У второго поста маячил дежурный и весь состав наряда. Темнота сгущалась с каждой минутой. Прапорщик-азиат попытался преградить нам дорогу:
– Товарищи офицеры, ви куда пошоль?
– Не лезь, уйди в сторону, а то опоздаем на трамвай, тогда на твоем топчане спать будем, – пообещал ему Острогин, отодвигая его в сторону, и мы вошли в приоткрытые ворота.
– А-а-а, – задумчиво почесал затылок прапорщик и затем заорал нам