Неуместное влечение. Наташа Тейт
ли ему бороться с желанием доставить ей удовольствие? Обнять и поклясться отдать ей все, что она захочет, когда страсть будет разгораться между ними.
Нет. Он здесь не для того, чтобы преклоняться перед ее желаниями, жалеть ее. Он здесь, чтобы соблазнить ее, оставаясь начеку.
Кейт с трудом дышала, когда Этан наблюдал за ней, заставляя ее нервничать еще больше, чем в течение всего вечера. Ее обуял неожиданный голод, от которого пересыхало во рту, руки желали прикоснуться к его загорелой коже. Она узнавала зов желания из своей юности, дикое, опьяняющее возбуждение, которое не давало ей спать по ночам.
– Я почти закончила, – сказала она и откашлялась. – Мне просто нужно перенести все в сейф.
Она открыла левую дверь в столе и ввела код. Растягивая время, она убирала деньги и чеки из коробки, сортируя их по размеру и плательщику. Мысли стремительно проносились в ее голове, а пальцы задрожали, когда она потянулась к последней пачке. Он подошел к столу и положил руку на угол, оказавшись в опасной близости от нее. Кейт стала подниматься, и он воспользовался ситуацией, чтобы коленом захлопнуть дверцу. Она оказалась зажатой между ним и стулом отца, поняв, что не может убежать.
Он смотрел на нее сверху, и его голубые глаза странно блестели.
– Ты закончила, Кейт.
Свет от лампы создавал ареол вокруг его головы.
Она чувствовала, как по телу разливается тепло. Ей казалось, что она ощущает его дыхание на своем животе и бедрах, хотя он даже не прикасался к ней.
– Нет, – прошептала она.
– Да.
Этан протянул руку, и она отшатнулась, ударившись коленями о край стула, и покачнулась. Он усмехнулся и протянул руку, поддержав ее, когда она резко села. Она чувствовала, как его пальцы держат ее чуть выше запястья. Она не сопротивлялась. Она была возбуждена и испугана.
– Этан, – в отчаянии проговорила она, освобождая руку. – Уже поздно. Почти утро.
– И что?
– Слишком поздно, чтобы ехать до Лонг-Айленда.
Кривая улыбка исчезла с его губ, и в глазах промелькнул командный блеск. Кейт почувствовала, как его воля собирается, словно волны перед штормом.
– Ты думаешь, что такая тактика сработает со мной?
– Должна, – выпалила она. – Я не понимаю, почему ты хочешь закончить все сегодня ночью. Наши юристы могут все сделать завтра.
– Я никогда не доверяю сотрудникам личные дела.
Кейт решилась посмотреть ему в глаза:
– Подписание документов – это личное дело?
– На остров? Да. Как я уже говорил, мои воспоминания о том месте… очаровательны.
Очаровательны? Она могла бы назвать эти воспоминания любым словом, кроме «очаровательны». Они преследовали ее, поглощали, оставались единственной ниточкой надежды, которая заставляла ее бороться за жизнь. И ходить. Эти воспоминания стали единственным утешением во время дней и ночей, наполненных болью.
– Туда никто не ездил несколько лет, – сказала она. – Я не могу ручаться за его состояние.
– Но я уверен, ты помнишь, что мне