Дневник провинции. Андрей Караичев
Смотрю: Серёжа с сумкой дорожной несётся, быстрым шагом, в своей стихии. Сразу подумала, что ты сюда поедешь. А потом, когда увидела, в какой автобус ты уселся, поняла, точно: на дачу собрался! Если один, ещё и на автобусе сюда едешь, значит, какие-то проблемы у тебя душевные, я ведь помню, ты всегда на «психах» на сады сбегал. Поняла, что это тот самый момент, когда с тобой можно и даже нужно поговорить. Я немного подождала, прикинула по времени: пока ты приедешь, пока выпьешь и пошла к тебе… пешком, ведь автобусов, как я уже говорила, больше нет на сегодня.
– Вот именно Света: автобусов нет, как ты обратно собираешься ехать? – Проигнорировал я её излишнюю откровенность о том, что она специально ждала, пока я приеду на дачу и немного выпью.
Моя «бывшая» с вполне серьёзным и испуганным видом посмотрела мне в глаза.
– Ты меня разве выгонишь в такую погоду на ночь глядя? Серёжа?!
Ничего не ответив, я отвернулся к печке, – чайник закипел. Сняв его с плиты, налил в заранее подготовленную кружку с чайной ложечкой, сахаром и пакетиком чая (редкость тогда у нас была) кипятка.
Так и не дождавшись от меня ответа, Света продолжила говорить:
– Не выгонишь, конечно. Ты может и стал другим, пусть таким холодным, жестоким, но, не сволочью, не подонком, нет. Даже такую стерву, как я, которая так тебя предала и обидела… никогда не выгонишь, – я уверена.
– Ты прекрасно об этом знала, потому и припёрлась. – Бесстрастно сказал я, подвигая ей парящую кружку.
– Да, знала! И всё тебе сейчас честно рассказала. Как видишь, – мне скрывать от тебя нечего… больше нечего. Серёж, психология человека формируется в детстве, а тебя маленького и подростком, я знаю хорошо, очень хорошо.
В сказанном ею отражалось много правды. Ведь придя сегодня на её месте любая другая девушка, хоть та же Ксюха, вот так вот, ко мне сюда пешком, по холоду и по дождю, рискуя подхватить вполне реальное воспаление лёгких, то, – вызвала бы мой восторг и уважение. Но Света когда-то меня обидела, можно сказать, предала по-своему и к тому же она правда хорошо знала мой характер, – что такой поступок я могу очень высоко оценить. Поэтому не сильно обрадовала меня своей выходкой. Хотя, если честно, мне всё равно стало немного приятно.
Снова вспомнил как зимой 92-го, лежал в снегу и едва ли не плакал, после того как она меня бросила, а позже, сам себе пообещал, как бывает в таких случаях. – «Она ещё приползёт ко мне, начнёт извиняться, а я скажу ей, что паровоз ушёл и не желаю тебя больше видеть». – А когда для этого момента пришёл самый подходящий случай, примерно так и вышло, как сам себе обещал «в сугробе», – говорить ей гадости или о том, какой она была дурой, – я не стал. Повзрослел, изменился.
Мне, правда, было давно на неё всё равно: встречались когда-то, позже обиделся я сильно, – всё это давным-давно прошло! Как любили говорить наши ребята в то время, – «нам плевать на вчера». – «Прошло с тех пор вроде всего ничего, а кажется, что так давно!» – Подметил я про себя.
– Чего задумался? Прошлое опять, наверное, вспоминаешь? –