Путь Тесея. Станислав Казимирович Росовецкий
её народа. Но вот уже и она не только эту зиму, но и прошлое лето всё прокашляла, боюсь, не хватит ей здоровья родить богатыря…
– Да уж не поколачивал ли ты своих жён, дружище? – прищурился царь Питфей.
Царь Эгей опустил кудлатую голову и тяжко задумался. Тем временем факел в кованом зажиме на стене затрещал и потух. Хозяин уставился на зажим и не отводил от него глаз, пока раб не закрепил на стене новый. Наконец, гость заявил раздумчиво:
– Должен признаться, что Мету я иногда учил своею рукою, как главе семьи надлежит. А вот нынешнюю свою жёнушку я и пальцем до сих пор не тронул. Передо мной не провинилась потому как. Да и феаки, они ведомые волшебники, мало ли чего дождёшься в ответ на простой афинский тумак…
– Главное, что в смерти первой твоей жены, дружище, и в болезни нынешней нету твоей вины, – быстро произнёс царь Питфей. – А от меня ближе к ночи получишь подарок.
Глава 2
Трезен
Эфра в объятиях мужлана и бога
Миловидная и смышлёная, царевна Эфра, единственный ребёнок царя Питфея, наслаждалась тогда своей пятнадцатой весной. Поскольку девочек выдавали замуж чистыми и непорочными, а таковыми, как считалось, они пребывали от десяти до двенадцати лет от роду, окружающие и сама царевна полагали, что она засиделась в девках.
Правда, на одиннадцатом году жизни Эфра едва не вышла замуж. К ней посватался Гиппоной, по прозванию Беллерофонт, сын Главка, царя Коринфа, и внук знаменитого Сизифа. Увидеться лицом к лицу жениху и невесте предстояло только на свадьбе, однако Эфре удалось в щёлку увидеть Гиппоноя верхом на Пегасе, его крылатом коне, подаренном благосклонной к герою Афиной. Издалека она всматривалась, весьма издалека, поэтому крылья Пегаса разглядела хорошо, а вот лицо молодого и мужественного всадника – не очень, однако разве не было у них с Гиппоноем всё впереди? Да и рабыни-служанки уверяли, что жених у молоденькой хозяйки – настоящий красавчик, не хуже бронзового Аполлона Мореходного в его храме перед провалом Хтонии в Трезене.
Однако недолго Эфра радовалась своему близкому замужеству. Хотя после случайного убийства Гиппоноем коринфянина Беллера царь Тиринфа Прет принял его у себя, сумел очистить от скверны и вернуть ему благосклонность богов, дела беглеца в огромном дворце царя Прета пошли скверно. Беллерофонт вынужден был уплыть в далёкую Ликию с секретным поручением к тестю своего покровителя царю Иобату. Со временем до Трезена дошёл слух и о причине отсылки. Как оказалось, красавица Сфенебея, жена Прета, влюбилась в прекрасного юношу и предложила ему себя. А вот Гиппоной не пошёл навстречу желаниям царицы. «Ещё бы! – воскликнула Эфра на этом месте рассказа горничной Ксанфы. – Ведь он хотел сохранить верность мне, своей законной невесте!». В отместку коварная Сфенебея оклеветала юношу перед мужем, заявив, что это он её домогался. Царь Прет принял сторону обманщицы-жены, а не гостя. «Муж, девочки, всегда поверит жене, если она красотка», – перебила тут Ксанфу прачка Эпифора, отнюдь не украшавшая собой гинекей дворца.