Колесо тьмы. Линкольн Чайлд
включил ее в список, потому что она развелась с двумя английскими лордами подряд, а потом вышла замуж за американского мясного магната, который умер через несколько месяцев после бракосочетания, сделав ее на сто миллионов богаче. Лихорадочное воображение Майлза особенно распалилось этим последним обстоятельством. Но когда он пристально рассмотрел миллионершу, то с разочарованием обнаружил, что она не похожа на вульгарную охотницу за состояниями, каковую он себе представлял.
Директор определил места вокруг стола и остальным: франтоватому молодому английскому баронету с женой-француженкой; торговцу произведениями импрессионистской живописи; солистке группы «Пригородные газонокосильщики» и ее бойфренду; писателю Виктору Делакруа, весельчаку и кутиле, и еще нескольким гостям, которые, как рассчитывал хозяин стола, составят за обедом блестящую и занимательную компанию. Он хотел было включить сюда также кинозвезду Брэддока Уайли, прибывшего на премьеру своего нового фильма, но его актерская слава уже шла на убыль, поэтому распорядитель постановил, что может пригласить Уайли за свой стол и во второй вечер.
Рассаживая гостей, Майлз ловко представлял их друг другу, чтобы избежать банальных официальных представлений после, когда все рассядутся. Вскоре приглашенные сидели на местах, и подоспело первое блюдо: блины а-ля Романофф. Некоторое время, пока официанты расставляли тарелки и разливали по бокалам вино, соседи перебрасывались ничего не значащими словами.
Майлз сделал первый шаг, чтобы сломать лед общей скованности.
– Мне кажется, я распознаю у вас нью-орлеанский акцент, мистер Пендергаст. – Он гордился своей способностью разговорить даже самого сдержанного собеседника.
– Как вы прозорливы, – отозвался тот. – А я, со своей стороны, распознаю за вашим английским произношением выговор округи Фар-Рокауэй в Куинсе.
Улыбка застыла на устах директора-распорядителя. Каким образом, черт возьми, этот человек мог узнать об этом?
– Не удивляйтесь, мистер Майлз: в числе прочего я занимался изучением акцентов. При моей профессии нахожу это полезным.
– Понимаю. – Чтобы скрыть замешательство, Майлз пригубил верначчу и постарался сменить тему: – Вы лингвист?
В светло-серых глазах собеседника сверкнули веселые искорки.
– Вовсе нет. Я занимаюсь расследованиями.
Майлз во второй раз за обед удивился:
– Как интересно! Вы имеете в виду, как Шерлок Холмс?
– Что-то вроде этого.
Довольно неприятная мысль промелькнула в голове у круизного директора.
– А сейчас, здесь, тоже расследуете?
– Браво, мистер Майлз!
Кое-кто из сотрапезников уже начал прислушиваться, и директор-распорядитель не знал толком, что сказать. Его охватил приступ нервозности.
– Ну что ж, – смешком он попытался свести все к шутке, – я знаю, кто и как это сделал: дворецкий в кладовке. Подсвечником.
Когда