Виноваты звезды. Джон Грин
мой взгляд.
– Родители называют их «ободрениями», – пояснил он. – Они тут повсюду.
Отец с матерью называли его Гасом. Они на кухне готовили энчилады (над раковиной висела пластинка витражного стекла с пузырчатыми буквами «Семья навсегда»). Мать клала на тортилльяс курятину, а отец сворачивал блинчик и помещал его в стеклянный сотейник. Они не удивились моему приходу, что я сочла разумным: если Огастус дал мне почувствовать себя особенной, это не значит, что так оно и есть на самом деле. Может, он каждый день водит домой девушек смотреть фильмы и поднимать настроение.
– Это Хейзел Грейс, – представил он меня.
– Просто Хейзел, – поправила я.
– Как дела, Хейзел? – спросил отец Гаса. Он был высоким, почти как Гас, и тощим. Мужчины в его возрасте редко такими бывают.
– Ничего, – ответила я.
– Как там группа поддержки Айзека?
– Обалдеть, – ответил Гас.
– Ну ты вечно всем недоволен, – пожурила его мать. – Хейзел, а тебе там нравится?
Я помолчала секунду, решая, как откалибровать ответ: чтобы понравиться Огастусу или его родителям?
– Большинство участников очень отзывчивые, – произнесла я наконец.
– Именно такое отношение мы встретили в семьях в «Мемориал», когда Гас там лежал, – поделился его отец. – Все были такими добрыми и мужественными. В черные дни Господь посылает в нашу жизнь лучших людей.
– Скорее дайте мне думку и нитки, эту фразу нужно вышить и сделать ободрением, – вскричал Огастус. Отцу это не понравилось, но Гас обнял его длинной рукой за шею и сказал:
– Шучу, пап. Я высоко ценю ваши чертовы ободрения. Признать это открыто мешает переходный возраст.
Отец только округлил глаза.
– Поужинаешь с нами? – спросила мама Гаса, миниатюрная брюнетка, похожая на мышку.
– Наверное, – ответила я. – Только мне домой к десяти. И я, это, не ем мяса.
– Нет проблем, сделаем несколько блинчиков вегетарианскими, – сказала она.
– Так сильно любишь животных? – поинтересовался Гас.
– Просто хочу минимизировать число смертей, за которые несу ответственность, – пояснила я.
Гас открыл рот что-то ответить, но передумал.
Паузу поспешила заполнить его мать:
– Я считаю, это замечательно.
Они немного поговорили о том, что сегодняшние энчилады – это фирменные блинчики Уотерсов, которые нельзя не попробовать, и они с мужем тоже требуют от Гаса приходить не позже десяти, и как они инстинктивно не доверяют людям, у которых дети приходят не в десять, и будь я в школе… – «Она уже в колледже», – вставил Гас, – и погода стоит совершенно необыкновенная для марта, и весной все кажется первозданно новым, и они ни разу не спросили меня о кислородном баллоне или диагнозе, что было необычно и приятно, а потом Огастус объявил:
– Мы с Хейзел посмотрим «“V” значит Вендетта». Хочу показать ее киношного двойника, Натали Портман образца двухтысячного