Ричард Длинные Руки – король. Гай Юлий Орловский
от нее… простите, от ее высочества принцессы Аскланделлы.
Я сказал почти зло, но все еще улыбаясь:
— А не приказы?
Он затряс головой.
— Нет-нет, только советы и…
— Что?
— Пожелания, — ответил он торопливо, уже все понял, мерзавец, когда же научусь держать морду ящиком, — некоторые пожелания в различных пустяковых вопросах.
— Каких? — спросил я с нажимом.
Он ответил осторожно:
— Сказала, что неплохо бы нам завезти зерно для корма лошадей вашей армии в запас, так как вскоре часть войск покинет Сакрант…
Я стиснул челюсти и проговорил с той же застывшей улыбкой:
— Ну, это не совсем то, что канавки прокопать… Спасибо, сэр Раймонд! Желаю здравствовать.
Он поклонился и быстро прошел мимо, а за ним его помощники, низко опуская головы и страшась встретиться со мной взглядом.
Меня постепенно окружает народ, все смотрят с боязливым любопытством. Зайчика уже увели, Бобика не видно, явно ринулся проверять кухню, как же там только и жили без него всю зиму, а из здания выскакивают мои военачальники, мои дорогие друзья, и в сердце сразу проснулась нежность, словно я вернулся домой в счастливое детство.
Первым появился герцог Клемент, самый огромный и массивный, но то ли в самом деле умеет ускоряться, то ли был у самых дверей, следом с большим отрывом вышли Мидль и Альбрехт, а затем по мере того, как весть о прибытии принца Ричарда разносилась, выскакивали Сулливан, Палант, принц Сандорин…
Меня перехватили на ступеньках, преклонив колена и опустив головы.
Я сказал весело:
— Счастлив видеть вас, други!
Они подняли головы, я жестом велел всем встать, живо окружили меня, я обнимал, хлопал по плечам, всматривался в лица, в самом деле радостные, ликующие.
Клемент проводил взглядом спешащего в главный дворец Меммингема, кивком подозвал одного из гвардейцев.
— Гонца в лагерь, — велел он, — пусть сразу прокричит, что принц Ричард вернулся!.. Конечно же, с победой.
Я услышал, возразил:
— На этот раз побед нет…
Он прогудел мощно:
— У вас их столько, что уже не замечаете, ваше высочество!.. Ну-ка…
Он кивнул лордам, я не успел вспикнуть, как меня подхватили сильные руки и с веселыми воплями понесли к дверям. Там уже распахнули во всю ширь и держат, даже ветер не захлопнет, лица у всех восторженные и ликующие, еще бы, здесь моя армия, а в остальных зданиях и флигелях все же завоеванные и покоренные, хотя официально значатся нашими союзниками.
В залах и коридорах возбужденные голоса, мимо меня проплывают факелы на стенах, впереди крики «Дорогу, дорогу!», и наконец внесли в главный зал и торжественно усадили на твердое сиденье золотого трона, где сравнительно недавно Мунтвиг принимал послов и покоренных королей.
Я весело и с любопытством оглядел всех, жадной толпой столпившихся у трона, как сказал или скажет поэт, моих верных соратников и сподвижников, боевых друзей, с которыми делили ночь у костров, трудные походы, победы и немногие,