Коллекция Кледермана. Жюльетта Бенцони
стояли несколько кресел. План-Крепен устроилась в одном из них, приготовившись ждать.
В белой, словно ледяной дом эскимосов, палате, где пурпурные розы Гаспара казались каплями крови, лежала Лиза. Веки ее были опущены, руки вытянуты вдоль тела, она была так похожа на надгробный памятник в соборе, что госпожа де Соммьер нахмурилась и стала очень суровой.
– Лиза! – окликнула маркиза.
Молодая женщина вздрогнула, повернула голову, посмотрела на нее, но улыбка не тронула ее губ.
– Тетушка Амели? Я же специально попросила, чтобы ко мне не пускали посетителей…
– За исключением вашего кузена Гаспара? – парировала старая дама, указав на цветы движением головы. – Раньше вы были любезнее, моя дорогая. Женщина моего возраста, которая только что проделала утомительный путь, заслуживает, чтобы с ней, по крайней мере, поздоровались, не так ли?
– Конечно! Простите меня. Здравствуйте, тетушка Амели! Но я хотела бы предупредить вас, что вы напрасно теряете время и могли бы избавить себя от этого «утомительного пути». Нетрудно догадаться, за кого вы приехали заступаться. Альдо для меня умер!
– К счастью, не совсем, иначе меня бы здесь не было. Но это может произойти в любой момент. Не так легко оправиться, получив пулю в голову!
– Пулю в… И вы здесь?
Лиза приподнялась в постели и, опершись на локоть, огромными тревожными глазами смотрела на маркизу.
Старая дама бесстрашно продолжала:
– Я бы предпочла быть сейчас в больнице в Туре рядом с ним. Его единственный шанс выжить и не стать идиотом – это почти волшебные руки доктора Лермитта, хирурга, который его оперировал. Тогда я подумала, что я должна приехать и сама рассказать вам об этом, пусть даже вы его ненавидите. Тем более что вы только что сами пережили тяжелое испытание…
Открылась дверь, и в палату вошла медсестра с белоснежными розами в вазе, которые она поставила рядом с красными…
– Вы принесли мне цветы?
– Я полагаю, это нормально, когда человек находится в больнице? И я знаю, что вы любите белые розы… Во всяком случае, раньше вы их любили!
– Спасибо! А что вы сделали с Мари-Анжелин? Вы могли бы послать ее вместо того…
– … чтобы утомлять этот старый каркас? Я не хотела просить ее об этом из-за ее несколько грубоватой манеры сообщать новости. Но не сомневайтесь, она недалеко, здесь рядом, в коридоре, где, должно быть, грызет ногти.
– Должна признать, что во все это я верю с трудом…
– Это хотя бы честно! Вы с трудом верите, что мы обе приехали сюда, оставив вашего мужа в одиночестве на пороге смерти? Он не один. Адальбер от него не отходит… и главный комиссар Ланглуа тоже. Кстати, он не попросил вас приехать и ответить на его вопросы из-за вашего состояния. Впрочем, он, возможно, приедет к вам сам!
– Чтобы меня допросить? Почему? Потому что я не сочла возможным оставаться в этом ужасном замке, где я едва не погибла?
– Ланглуа, разумеется, хотел бы вас выслушать, но речь не об этом!
– А о чем же?
– Об