Мертвые сами знают отчего. Сергей Арно
Петрович, всегда такой уравновешенный, сейчас, судя по голосу, был взволнован, даже рамочку крутить перестал.
Виктор подхватил сумку, они вышли из кустов сирени на дорожку парка и тут же оба остановились.
На дорожке стоял человек. У него не было правой ноги, и опирался он на костыль. Необычайно яркая полная луна светила ему в спину, поэтому разглядеть его было трудно – только силуэт. От неожиданности Виктор направил в его сторону свет фонаря. Инвалид был одет в шинель, как старый солдат, на голове – зимняя шапка с завязанными ушами.
– Уберите свет! – заслоняя ладонью лицо, закричал одноногий.
Виктор выключил фонарь.
– Вы чего тут шарахаетесь? – грозно сказал он. – Непорядок!
Рамочка в руке Валерия Петровича, быстро закрутившись, вдруг остановилась, указывая на одноногого человека.
– А вам-то что? – с вызовом крикнул Виктор. – Инвалиды все спать ночью должны, а не прогуливаться по паркам!
– Я и не прогуливаюсь, а за порядком слежу, вот что. И если ночью подозрительные личности газоны топчут и колья осиновые в почву вбивают, я их арестовать должен и начальству кладбищенскому доложить.
– Как это вы с одной ногой нас догоните, да еще арестуете, хотел бы я посмотреть! А начальству своему докладывайте сколько угодно! – продолжал грубить Виктор. – Мы тут по парку гуляем, воздухом дышим, ничего противозаконного не совершаем. Может, мы осинки сажаем.
Валерий Петрович стоял молча, напряженно поглядывая то на одноногого, то на остановившуюся рамку в своей руке, словно пытаясь понять что-то.
– Непорядок! – продолжал отчитывать их инвалид. – Начальство заругает… Поликарп такого не потерпит. Он у нас за главного…
– Да что вы меня пугаете?! – не испытывая уважения ни к возрасту, ни к увечью инвалида, продолжал хамить Виктор. Он почесывал то плечо, то ногу, что выдавало высшую степень нервного напряжения. – У вас отсюда мертвецы по всему городу расползаются, жизни людям не дают! А вы их защищаете!
– Мы их не защищаем! – Одноногий даже подпрыгнул от возмущения.
Наклонившись к уху Виктора, экстрасенс негромко шепнул:
– Нужно уходить… нужно уходить отсюда. Слышишь?!..
Но Виктор не услышал или не понял – он был слишком возбужден перепалкой.
Из кустов на дорожку парка вдруг вышел невысокий человек.
– Непорядок здесь ночью гулять, – присоединился он к одноногому, встав с ним рядом.
В лунном свете, бьющем в спину, его тоже было не разглядеть, только очочки поблескивали.
Снова зашуршало в кустах, захрустели ветки – кто-то там закряхтел, заворочался… Виктор в испуге метнул туда луч света – из кустов выходил человек в длинном кожаном плаще, какие носили в революцию красные командиры.
– Выключите свет! – закричал он, прикрывая лицо рукой.
– Выключите, выключите!.. Это какое-то безобразие… – загомонили одноногий и низкорослый.
Виктор выключил фонарь и почесал плечо.
– Вот и командир Николай Петров скажет,