Кольца Лины. Наталья Сапункова
их самые главные желания… где-то так.
Знахарка качала головой.
– Значит, и в твоем мире кое-что понимают. Про магию и про пути между мирами. Ты помни, человек ненужный даже в открытую Дверь не пройдет без помощи мага. А уж случайно…
– А чего же я должна делать?
– Этого не знаю, – она опять погладила меня по колену, успокаивая, – ты не бойся, милая, не бойся. Если нить потянулась – все будет, как надо, в сторону не свернешь. А если нет нити – тоже все будет, но лишь по твоей воле.
– Ка-а-кая нить? – растерялась я
– Да это ладно, – она махнула рукой. – Неважно. Неизвестно, если ли нить, так чего гадать. Просто хочу я сказать, что редко очень такие случайности бывают. Со временем разберешься, я надеюсь.
– Но объясните мне все же, нить ваша – это что?
– Милая, ты странно разговариваешь. Зачем к одному человеку обращаться так, словно их несколько?
– Э… у нас так принято, – растерялась я.
– Очень странно. Ну ладно, мало где какие обычаи. Здесь лучше не говори так, люди не поймут. А нить… трудно объяснить. Это вроде как путь, намеченный для тебя кем-то. С него не свернешь. Сильный маг может так проложить нить, что знахарка вроде меня ее не заметит. Потому я и не знаю, есть ли для тебя нить. Слушай дальше, – она выглянула в окно и улыбнулась. – Мельник Вирген, что тебя сюда привез, он себя хитрым и ушлым считает. Мужик незлой, но против тебя худое задумал, вот явился ко мне спросить, можно ли, не будет ли хуже. Я ему сказала – можно, пусть рискнет.
Услышав такое, я только изумленно моргнула. Худое, против меня, и – можно?!
Знахарка, наблюдавшая за мной искоса, рассмеялась.
– Ты слушай, слушай, девонька. И думай. У Виргена пять лет назад мельница сгорела, так он у здешнего именя деньги на новую одолжил. А сам две поставил, одну паводком разбило, а там сына среднего женить пришлось, и не повезло в делах – короче, долг пора отдавать, а нечем. Теперь ему придется либо сына последнего, либо старшую дочку именю отдавать, в полную власть, если сына – на семь лет, а если дочку – на десять. Так он задумал тебя за родственницу выдать и тобой с именем расплатиться.
– Это в рабство, получается? – чуть не подпрыгнула я, – нет, не хочу!
– Да ты погоди, – покачала головой знахарка. – Ведь окажешься в именьском замке. А имень дочку замуж выдает, недели через три ее к жениху повезут, как раз в Андер. И тебя отвезут, если попадешь к ней в прислугу. Если ленна к себе приблизит, вообще на рухе полетишь, а нет, и в обозе с приданым неплохо доедешь. А иначе как ты в столицу думаешь попасть? Пешком? Осень на носу, а там и зима. Здесь поселиться хочешь до весны? Можно, отчего же. Глядишь, и замуж выйдешь, ты девушка видная. Оставайся! Я тебя попугала малость здешней жизнью, но ты не слушай, захочешь – всему научишься. Поищи, может, в работницы для начала кто возьмет.
Я понурилась. Да, грустно все, куда ни кинь – все клин. Очень мне надо здесь замуж, а тем более в работницы! Хотя, как видно, хрен редьки не слаще – что в женах тут, что в работницах.