Чудеса и реальность. На середине пути к разгадке. Александр Чар
правой руки. Для наглядности, ему это демонстрировалось воочию. Он крепко зажимал карандаш в кулаках, а опытный «коллега», прицелившись указательным пальцем посередине, резким ударом ломал карандаш ровно пополам. Наступала очередь новичка. Под общим вниманием товарищ бил пальцем по карандашу. Как правило, у него это не получалось. Палец после этого долго болел.
Под карандашный эксперимент попал и мой новый товарищ. После пары безуспешных попыток я сжалился над ним. Под большпим секретом рассказал, что если это делать по-настоящему, то можно серьезно повредить палец. По крайней мере, это довольно больно. Чтобы избежать неприятностей, необходимо в момент последнего удара подставить к указательному еще и средний палец. Только тогда карандаш легко разрубается пополам. Ведь два пальца действуют, как маленькая гильотина. Удар производят так, чтобы он приходился ближе к основанию среднего пальца.
Фокус с разрубанием карандаша указательным пальцем.
Недавно прочитал об этом фокусе в английской книжке. Там предлагался способ разрубания карандаша обычной, согнутой пополам, вдоль длинной стороны банкнотой. В качестве секрета рекомендовалось незаметно подставить во время удара указательный палец. Стало ясно, что англоязычный автор никогда не показывал этот фокус. Поскольку удара одним пальцем может быть достаточно для получения серьезной травмы. С этой точки зрения пионерский метод намного безопаснее импортного «аналога».
Наблюдательность, логическое мышление и умение жить в экстремальных обстоятельствах были в почете среди пионеров. Мало того, все стремились ходить в походы, ориентировались по приметам в лесу. Это не раз помогло во время многочасовых зимних походов на лыжах в подмосковную Опалиху, когда доводилось самостоятельно разводить костер и подогревать пищу, имея лишь несколько подсыревших спичек.
Телевизионных программ, как и телевизоров, в пионерлагерях в то время не было. Кинофильмы показывали не чаще 1 раза в неделю, да и те каждый месяц были одни и те же, начиная с «Тайны двух океанов». Развлекали себя сами. Иногда для этого требовалась отменная память. Вечерами в спальной комнате, после отбоя, в полной темноте было принято рассказывать вслух различные истории. Мне довелось быть одним из главных рассказчиков.
Дома я несколько раз взахлеб читал книгу Юрия Дольд-Михайлика о советском разведчике «И один в поле воин» и помнил ее наизусть. Благодаря этому, я пересказывал вслух каждый вечер новую главу пионерским друзьям: воображаемая книга была перед моими глазами. Я мысленно перелистывал страницы, стараясь быстрее «дочитать» очередную главу. На вечерние читки всей книги хватало около недели.
Зрительная память долго помогала в английской спецшколе при переводе «с листа» оригинальной англоязычной прессы. Часто это была вновь вышедшая газета «Moscow News». Заранее я газету не читал, но на уроке одним взглядом охватывал