Счастливое завтра. Вячеслав Сергеевич Дергачев
все же не стали жить лишь на одном пособии, уволили, а их места заняли граждане Америки.
Все поселения "грачей" окружили забором, а на входе установили пропускные пункты. Был установленный комендантский час. Если к одиннадцати часов, кто-то не оказывалось в поселение, то охранник на входе звонил в ближайшее отделение полиции, и специальные патрули, в которые с удовольствием входили и неравнодушные граждане, начинали патрулировать улицы и вылавливать загулявших "грачей".
В лучшем случаи, их просто доставляли обратно в поселение. Однако, после того, как Джонатан Стоун понял, что с переполненными тюрьмами нужно было что-то делать, был издан закон, благодаря которому, во всех пятидесяти штатах разрешалась смертная казнь.
Детей "грачей", у которых хотя бы один родитель не был гражданином США, выгнали из школ, переведя на домашнее образования.
Конечной точкой в решении всеобщих проблем, которую все с таким нетерпением ждали, был указ о "Всеобщей реэмиграции беженцев".
А что же было там, на их родине? Это никого не интересовало. А там осталось лишь горы развалин. За десять лет, нефтяные запасы страны, были полностью высосаны "заботливым" соседом. В стране осталось лишь десять процентов населения, которое, словно муравьи, бегали среди развалин и пытались, из битых кирпичей, собрать себе маленький домик. Возвращаться было некуда, да и не за чем.
Как раз в это воскресенье, когда Cadillac Джейн Самерс тихо катился по сонным улицам, а на кухне дома на 2nd Street дочка с матерью заканчивали доделывать восьмой черничный пирог, в силу вступал этот долгожданный закон. Неделя. Одна неделя, давалась беженцам для того, чтобы покинуть Соединенные Штаты Америки.
5.
Священник церкви Святого Николая не спал всю ночь. Отец Роберт лежал в кровати и глотал таблетки аспирина, одну за одной, пытаясь унять головную боль. Но ничего не помогало. Лоб горел огнем, и казалось лишь гильотина могла ему сейчас помочь.
В 7:00 зазвонил будильник. Роберт отключил его и встав с кровати, стал надевать рясу. Комната была небольших размеров. В ней вмешалась кровать, тумбочка, шкаф для вещей и большое кожаное кресло.
В дверь постучали. Слегка ее приоткрыв, в комнату проснулась седая голова Ника.
– Ты уже встал, Роберт? – спросил хриплым голосом Ник.
Диаконом, Ник, был на протяжении всей своей жизни. Три поколения священников сменилось, а он все также неустанно продолжал нести свою службу. Во многих вещах, он был просто не заменим. Он знал всех и вся, отлично заботился о церкви и следил за садом. Ростом он был небольшого. Имел длинные седые волосы, которые изящно переходили в длинную бороду. Он был добрым и заботливым старичком, который не стеснялся говорить все, о чем думает.
– Да, все в порядке. Я уже одет, – сказал Роберт, потирая горящий от боли лоб.
Вместе с Робертом, они смотрелись, как внук вместе с дедушкой. Роберту было всего двадцать семь лет. Самый молодой священник, из когда либо служивших в церкви Святого Николая.