Обычный художник. Екатерина Дубровина
в себя чужую страсть, а не самому в агонии рвать простыни. В кои-то веки он был готов исполнять любую прихоть женщины, лишь бы она почувствовала над ним власть и доверилась ему. В кои-то веки он был готов прогнуться под женщину ради будущей выгоды. Обычно он не терпел кого-то над собой.
Но то ли Алина не могла умерить его жажду, то ли не умела доминировать, спустя час ее «господства» Глеб поставил ее на колени и завершил начатое, намотав ее длинные волосы на кулак. И пока она пыталась восстановить дыхание, он скрылся в душе.
Вернувшись в спальню, Глеб застал Алину, свернувшуюся калачиком, спавшую поверх одеяла на краешке кровати. Он криво ухмыльнулся и вышел в гостиную. При лунном свете на столе чернела недопитая бутылка, которую Глеб добил, стоя на балконе и выпуская сигаретный дым в атмосферу. Бесконечный сумасшедший день наконец-то закончился. И скоро Соловью вернется его пощечина.
Дымящийся бычок летел на асфальт, когда балконная дверь захлопнулась за Глебом.
На утро он проснулся от манящего запаха кофе. Алина шуршала на кухне, готовя завтрак. Она подпевала какой-то только ей слышной песне и кружилась с лопаткой в руках. Глеб неслышно замер в проходе и принюхался. Его шампунь вперемешку с кофе и яичницей представляли собой жгучую смесь. Нравилось ли ему то, что происходило сейчас? Он вздрогнул. Скорее его пугала та спонтанность, что творилась в его четко спланированной жизни.
Тем временем Алина заметила его. Она отбросила мокрые волосы, которые теперь ниспадали на спину, оставляя мокрые разводы на его рубашке, так небрежно накинутой и не скрывавшей наготы женского идеального тела, и подошла с нему.
– Доброе утро, любимый. – Глеб чуть не поперхнулся слюной, привлекая Алину к себе. Но эти издержки он сможет пережить. Ее обжигающий ментолом язычок быстро проник к нему в рот и закружил его, разжигая желание. Да, цели своей он достиг. Алина действительно думает, что они – пара. Схватив своей огромной ладонью ее ягодицу так, что она взвизгнула, Глеб, оторвавшись от поцелуя, произнес:
– И что же ты приготовила, хозяюшка моя? – Алина, засияв, рванула к плите, попутно доставая тарелки. Глеб сел за стол и отхлебнул обжигающего неба кофе. Да, все как он любил. – Алин, – позвал он ее, – присядь. – Она поставила перед ним тарелку с глазуньею и села напротив. – Я хочу, чтобы ты знала. – Она отложила свою вилку и уперлась взглядом в его лицо. – Вчера… Ну, после того инцидента… У нас с Соловьем произошел нелицеприятный разговор. Я его понимаю и не осуждаю, я вел себя как последняя сволочь, – Алина опустила глаза, убрав руки со стола на колени. Глеб коснулся ее щеки. – Мы же все выяснили вчера, правда же? – Она кивнула. Глеб продолжал: – поверь, для меня важно то, что ты меня простила. Я обещаю, что такого впредь не повторится. – Алина слабо улыбнулась. Разводить ее дальше пока не имело смысла. Время еще есть. И Глеб, шумно вдохнув, добавил: – А теперь давай попробуем твою божественную яичницу.
Глава 8. Анна
На перекрестке загорелся красный.