Читая Тэффи. Геннадий Николаевич Седов
покой. Месяц спустя вышел посмертный, пятый по счету, сборник ее стихов «Перед закатом» удостоенный Пушкинской премии, вторично в ее литературной карьере.
Киигу она купила в типографской лавке, в день выхода. Пухлый том с портретом, стихотворения, баллады, фантазии. Стала читать драму «Бессмертная любовь». Средневековый сюжет с оккультным подтекстом в стиле английских баллад. С трубадурами, ведьмами, призраками. Замужняя графиня влюблена в романтичного Эдгара, готова бежать с ним из замка от сурового, деспотичного мужа. Уличенная в измене, скорее платонической, нежели земной (женщиной в полной мере чувствует она себя в объятиях брутального супруга, графа Роберта де-Лаваля) умирает мученической смертью под пытками палача.
Полусказочная история явно перекликалась с личной жизнью Маши. Запутанными отношениями с чуждым по духу красавцем-мужем, «поэтическим романом» (поэтическим ли?) с Константином Бальмонтом, о котором не переставали сплетничать в гостиных.
Она перечитала еще раз заключительный эпизод.
«Снова доносятся нежные звуки арфы. Агнесса приподнимается на ложе и говорит медленно и торжественно, с вдохновенным лицом:
Агнесса: Предсмертному я внемлю откровенью:
Пройдут века – мы возродимся вновь.
Пределы есть и скорби, и забвенью,
А беспредельна лишь – любовь!
Что значит грех: Что значит преступленье?
Над нами гнет невидимой судьбы.
Слоним ли мы предвечные веленья,
Безвольные и жалкие рабы?
Но эту жизнь, затоптанную кровью
Придет сменить иной бытие.
Тебя люблю я вечною любовью
И в ней – бессмертие мое.
Я умираю… Друг мой, до свиданья,
Мы встретимся… И там ты все поймешь:
Меня, мою любовь, мои страданья,
Всей нашей жизни мертвенную ложь.
Прощай, Роберт! Я гасну… Умираю…
Но ты со мной, и взгляд я твой ловлю.
Твой скорбный взгляд… Ты любишь?!
Знаю, знаю, и я тебя прощаю и… люблю!
(откидывается на изголовье и остается неподвижной)
Роберт: Открой глаза! Открой! Не притворяйся!
(обращается к доктору):
Скорее, врач! Послушай сердце ей!
Доктор: (выслушав сердце Агнессы): Она мертва.
Роберт: Не верь. Она нарочно дыханье затаила и молчит,
Чтоб посмотреть не буду ль я терзаться и звать ее. Я знаю эту тварь.
Она живой в могилу лечь готова, чтоб сердце мне на части разорвать…
Доктор: Она мертва. Не дышит. Нет сомненья.
Роберт: А! (после некоторой паузы говорит спокойно): Хорошо. Тогда ступайте все. Вы не нужны мне более…
(Доктор, палачи и слуги уходят, оставив один факел, слабо озаряющий подземелье. Роберт молча смотрит несколько минут на умершую и падает ей на грудь с отчаянным воплем)»…
«Удивительно, – думала она, – какой точный слепок с ее жизни! Нелюбимый муж был с ней до последней минуты. Мучился, страдал.