Осада Чигирина. Геннадий Ангелов
походе нельзя, или забыл? – буркнул Прохор и набычился.
– Не забыл, чего уж там по горилке горевать. Как победу одержим над нехристями, так и поставлю вам хлопцы бочку горилки. И будем до утра пить, гулять, долю казацкую прославлять.
– Эка ты шустрый, Игнат. Глянь вниз, сколько басурманов поналезло. Как саранчи. Туго нам придётся, ох как туго.
– Не каркай раньше времени. Тоже мне, казак.
Ефим быстро справился с кашей и, облизывая ложку сверлил глазами Игната. Тот не выдержал и спросил: ну чего тебе, паря?
– Дядько, давай дальше, рассказывай, про Сирко.
Игнат отложил тарелку и вытер жирные губы краюхой хлеба. Затем понюхал её и с удовольствием отправил в рот.
– Не терпеливый ты, Ефим. Негоже так казаку вести себя. Старших нужно уважать, и не лезть поперёк батька в пекло. Так вот, мы с Сирко росли на одной улице. Нелюдимый он был, сторонился всех, часто убегал в лес. Было нам лет по десять, когда по селу прошёл слух, что Иван пропал. Сгинул в лесу. Собрались тогда, молодые и старые и айда в лес, на поиски. И что ты думаешь?
Ефим пожал плечами и почесал длинный чуб.
– В лесу нашли Ивана, да не одного, с волчонком. Маленьким. Щенком. Сидел он возле дерева и с ним игрался. В двух саженях от него лежала мёртвая волчица. Огромная. Люди испугались, давай голосить, шум поднимать. Отец Ивана подошёл к сыну и взял на руки. Иван молчал, и казалось, что совсем не напуган. Люди успокоились, возвращались в деревню, а волчонок бежал следом. Так и остался он у Ивана на много лет. Что потом с ним стало, не знаю. Может, сбежал к своим, в лес. Прошло несколько лет, и Иван рассказал о том, как он ночью в лесу потерялся. И кто-то толкнул его в спину. Он упал, оглянулся, и увидел, что огромная волчица вот-вот набросится на него и разорвёт в клочья. Мальчик не испугался и, когда волчица налетела, крепко обхватил за шею. И так и держал, не отпускал, пока не задушил. Мёртвую волчицу и нашли крестьяне.
– Вот так история, ничего не скажешь, – прошептал Ефим, и посмотрел на звёздное небо.
– Хочешь, верь, хочешь, нет, но не выдумка. Потому, что я сам, мальцом, видел волчицу и даже трогал за густую шерсть. Потом Иван перебрался через Днепровские пороги. Как он это сделал, ума не приложу. Там тринадцать порогов, и даже дородным, сильным казакам, не под силу их преодолеть, но Иван смог, и попал на остров Хортица. Там его приютили и воспитывали волхвы. Учили военным хитростям и премудростям. Не один год. Говорят, что до этого случая, они были в нашем селе, и Иван сам к ним напросился. Вот и поставили волхвы перед хлопцем задачу, пройти одному, без посторонней помощи через пороги. И когда волхвы увидели Ивана на Хортице, сами очень удивились. За это не знаю, правда, или нет. У Ивана не спрашивал, да и не такой он человек, чтобы болтать лишнее.
Прохор захрапел, да так, что было за версту слышно. Игнат усмехнулся и что есть мочи толкнул кулаком лежебоку.
– Прохор, ты своим храпом всех турков разгонишь. Нам не достанется. Хватит спать, смотри в оба.
Недовольный Прохор потёр ладонями лицо и взял флягу с водой. Промочил горло и дал Ефиму.
– Ух,