От Камчатки до Калининграда. Лев Мачулин
в конце концов все-таки испарялась, наполняя баню стелящимся по полу густым туманом, а лица наши начинали улавливать дуновение едва ощутимой волны приятного влажного тепла… Мы не пеняли на вопиющую суррогатность всего происходящего. В конце концов, несмотря ни на что, нам все же удалось очень даже неплохо помыться, почти не ежась при этом от холода, а в горах и такое удовольствие дорогого стоит… Были у нас даже «веники» из карликовой березы, заготовленные Сергеем Леонидовичем прямо на месте, но я, едва их увидев, сразу заявил, что разрешу стегать себя этими пучками жестких негнущихся прутьев длиной в ладонь и толщиной в палец только по приговору народного суда, да и то еще подумаю.
Вот так мы и «парились», стоя по шею в тумане и не переставая удивляться тому, что задуманная нами банная авантюра все-таки удалась; и ни с чем не сравнимый восторг переполнял нас! То было сродни прикосновению к чуду… А наутро, восхитительно чистенькие и свеженькие, мы буквально взлетели на Динозавр, прошли траверсом обе его вершины, после чего еще ухитрились спуститься вниз на все тех же «ски-туровских» лыжах, которые мы прилежно тащили с собой!
Прошел год, и вот я вновь стремительно несусь к тебе, в очередной раз преодолевая 14 километров горной тундры, отделяющих тебя от ближайшей полустанка. Ибо группа наша отрядила меня, как самого быстрого лыжника, обогнать алчных воркутин-цев, двигавшимся в том же направлении с целью первыми занять самый удобный балок, коих и было-то всего два на всю ораву. Я бежал изо всех сил. Я спешил. Я так спешил к тебе!
Разочарование. Боль. Отчаяние. Эти чувства не смог заглушить даже в целом удачный исход гонки за первенство в балках (с «передовым» воркутинцем мы пришли к финишу ноздря в ноздрю). Здесь все было, как всегда. И только тебя, подарившей нам когда-то ни с чем не сравнимую радость и обещавшей радовать нас в будущем, тебя – не было… Нет, тебя не разобрали на дрова, это было бы еще хоть как-то оправдано, нет, тебя просто бесцельно и безжалостно сожгли. Воистину, нет сердца у того, кто сделал это! Опустив голову, я молча стою возле груды обугленных головешек и ржавого железа, которая еще недавно была тобой, и рука моя тянется к шапке.
И не было нам погоды в тот поход.
Но это будет только через месяц после возвращения из Хибин. А пока я еще ничего не знаю. И говорю о тебе в настоящем времени…
Между прочим, под Апатитами выращивают даже клубнику, причем безо всяких парников – об этом мы тоже узнали в бане. Вот вам и Заполярье!
Прежде чем возвращаться обратно мы, наносим визит в ближайший к бане продовольственный магазин – одноэтажный кирпичный домик метрах в тридцати от дороги. Естественно, на глаза нам опять попадаются вездесущие «Золотые купола». «Хорошо бы «Золотых куполов» за копыта цапать!» – бормочу я под нос переделанную фразу из БГ, и пара литровых пачек вместе с прочей снедью немедленно перекочевывает в наши рюкзаки. Будет, чем порадовать Пашу с Серегой в связи с окончанием «гор-новосходительских