Шах и мат. Марк Максим
работ была перепугана насмерть. Глядя выцветшими, когда-то голубыми глазами, она шептала прерывисто:
– Мистер Хэллтон был час назад дома. Я не знаю, может быть, он пошел прогуляться?
Раздался смех, от которого у миссис Вилькинс холодок прошел по спине.
– Имеет он время гулять… Кто у него бывал?
Миссис Вилькинс этого не знала. Мистер Хэллтон был такой хороший квартирант, ни разу не было с ним споров. И квартирную плату он тоже вносит аккуратно.
– Придержите язык, вы, старая болтунья, – грубо сказал один из посетителей.
Он добавил, потрясая перед носом миссис Вилькинс револьвером:
– И, если вы будете болтать о нашем визите, понимаете? Молчать, как удавленная…
Миссис Вилькинс тряслась, как древесный лист в Центральном парке осенним вечером. Она тряслась и в то время, когда пришедшие производили тщательный обыск, и в тот момент, когда они перед уходом снова пригрозили ей револьвером и еще час или два после их ухода. Миссис Вилькинс в бессилии опустилась на старое изодранное кресло в комнате своего квартиранта, и внучка отпаивала ее валериановыми каплями. Отдышавшись, миссис Вилькинс сказала:
– И все-таки он хороший человек. Я не знаю, что он сделал и чего они от него хотят, эти люди с револьверами, совершенно не умеющие обращаться со старыми миссис. Но он хороший человек. Мэри, слышишь?
– Слышу, бабушка, – сказала Мэри.
Она тоже была испугана.
– И кроме того, нам надо искать нового квартиранта. Мистер Хэллтон уже не вернется. Слышишь, Мэри?
– Слышу, бабушка, – снова сказала Мэри.
Что касается до испугавших миссис Вилькинс людей, то они, выйдя из дома, разразились такими проклятиями, что даже в горле у одного из них пересохло.
– Надо сообщить Х 2, – сказал наконец один из них.
Он вынул из кармана моток проволоки, подбросил его вверх к линии телефонной сети, включил в течение полминуты, взял в руку небольшую трубку и сказал:
– Дайте 24–567–74–в.
Мисс телефонной станции соединила. И грубый голос, охрипший от ругательств, сказал мистеру Вуду, секретарю, подоспевшему к телефону в дворце Хорлэй:
– Хорлэй здесь?
– Да.
– Позовите его.
– Кто спрашивает?
– Н. Р.13.
– Сейчас.
– Алло. Слушаю.
– Хорлэй?
– Да.
– Птички улетели.
Хорлэй издал подавленное восклицание. Затем спросил:
– Когда?
Еще одно подавленное восклицание. Затем:
– Примите меры! Немедленно сообщите полиции. Разошлите агентов в порт, на все вокзалы. Сейчас же, понимаете?
– Да.
Хорлэй с досадой бросил трубку.
Говорившие сняли проволоку, спрятали трубку и пошли за угол, где из ждал автомобиль. Один сказал, садясь рядом с шофером:
– Гони к начальнику. Дик. Птички улетели.
Дик выругался и дернул ручку. Автомобиль ринулся и помчался по улице…
Когда он скрылся в отдалении, из углубления в воротах медленно вышел Хэллтон, за ним Кэлли, стряхивая с рабочих штанов