Золотой человек. Мор Йокаи
в руках: призрачные огоньки стаями пляшут под трухлявыми деревьями, гоняясь друг за дружкой. Цветник же весь залит серебряным светом луны, и вокруг бутонов мальвы, сидящих на длинных стеблях подобно зернам в колоске, порхают стайки среброкрылых ночных бабочек «павлиний глаз».
Какая дивная обитель! Какое возвышенное, божественное одиночество! И как тут не раствориться в нем душою человеку, глаз которого бежит сон!
Только бы человеческие голоса не примешивались к голосам ночи.
Но и они слышны.
Там, внизу, в обеих комнатушках хижины, тоже не спят люди; какой-то злой дух похитил их покой, и голоса ночи приумножаются их тяжкими вздохами.
Из одной комнаты до Тимара доносится тихая мольба: «Господи Иисусе!..», а из другой к небу несется вздох: «О, Аллах!»
Ну как тут уснешь?
Что за горести-заботы не дают уснуть этим людям?
Думая свои думы, Тимар вдруг набредает на мысль, которая заставляет его подняться с ложа, наспех набросить постеленный под себя кафтан и по лесенке, приставленной к чердачной дверце, спуститься на землю.
Та же самая мысль в ту же самую минуту осенила и другого человека, в одной из нижних комнат.
Когда Тимар, замерев у угла дома, приглушенным голосом позвал: «Альмира!» – в тот же миг другой голос произнес с крыльца имя собаки; голоса прозвучали призрачным эхом один другого.
Несказанно удивленные, оба человека шагнули навстречу друг другу.
Вторым человеком оказалась Тереза.
– Вы спустились с сеновала? – спросила женщина.
– Мне что-то не спится.
– А зачем вам Альмира?
– Не скрою, мне пришла в голову мысль, уж не отравил ли ее этот… Как-то она вдруг смолкла.
– Смотрите-ка, да ведь и меня подняла именно эта мысль. Альмира!
На зов из своего убежища, виляя хвостом, вышла собака.
– Слава богу, она цела и невредима! – проговорила Тереза.
– А этого человека здесь нет. Постель его даже не смята. Пойдем, Альмира, я тебя высвобожу.
Огромный пес, прижавшись к ногам хозяйки, спокойно позволил отстегнуть кожаный ошейник, а затем, поставив ей лапы на плечи, вылизал Терезе лицо. После этого Альмира повернулась к Тимару и, подняв мощную лапу, протянула ему в знак своего собачьего расположения. Уж что-что, а друзей отличать она умела. Затем, встряхнувшись, она шлепнулась навзничь, дважды перевернулась с боку на бок и уютно устроилась в мягком песке. Она лежала спокойно, не лаяла.
Теперь каждый мог быть уверен, что ненавистного пришельца на острове уже нет.
Тереза подступила вплотную к Тимару.
– Вы знаете этого человека?
– Да как-то раз встречался с ним в Галаце. Он поднялся ко мне на корабль и вел себя так, что невозможно было разобрать, соглядатай он или контрабандист. В конечном счете я его спровадил прочь. В этом и состояла вся наша дружба.
– А как вам пришло в голову, что он способен был отравить Альмиру?
– Скажу