Грязная работа. Кристофер Мур
мне.
– И вы его взяли и отправили?
– Заказной же! – громыхнул Свеж. – И кто-то у вас в лавке расписался за бандероль. По-моему, я свою роль сыграл.
– Ладно, простите – и дальше?
– В общем, когда я обосновался на Кастро, тут было очень грустно. На улицах либо совсем старики, либо очень молодые ребята, а все, кто между, либо уже на том свете, либо у них ВИЧ – ходят с палочками, таскают за собой кислородные баллоны. Смерть повсюду. Как будто именно здесь и нужна была станция душ – а вот и я такой, пластинками торгую. Затем почтой пришла книга. Ко мне притекало много душ. Те первые годы я собирал сосуды каждый день – иногда по два, по три. Удивительно, сколько геев вкладывает душу в музыку.
– И вы все продали?
– Нет. Они приходят и уходят. На полках всегда что-то остается.
– Но как вы можете быть уверены, что нужный человек получает нужную душу?
– Это же не моя проблема, верно? – Мистер Свеж – пожал плечами. Сначала он тоже переживал, но все, – казалось, происходило как до́лжно, и он постепенно – доверился механизму или власти, что за всем этим стояли, – уж какие ни на есть.
– Ну, если вы так к этому относитесь, зачем вообще этим заниматься? Не нужна мне такая работа. У меня уже есть работа – и ребенок есть.
– Придется. Поверьте, когда мне прислали книгу, я пытался этого не делать. Мы все так поступали. Вернее, те, с кем я разговаривал. Насколько я понимаю, вы уже видели, что в таком случае бывает. Слышите голоса, потом возникают тени. В книге они зовутся Пре-исподниками.
– Гигантские вороны? Эти, что ли?
– До вас они были просто неразличимыми тенями и голосами. А сейчас что-то не так. Началось с вас и вами продолжается. Вы им уступили сосуд души, так?
– Я? Вы же сказали, Торговцев Смертью целая куча.
– Другие соображают, что к чему. Это вы сделали. Мне показалось, в начале недели я заметил, как один пролетал. А сегодня вышел – и голоса плохие. – Совсем плохие. Вот тогда-то я вам и позвонил. Это же вы, – правда?
Чарли кивнул.
– Я не знал. Откуда мне было знать?
– Так им достался один?
– Два, – ответил Чарли. – Из стока высунулась рука. В мой первый день.
– Ну, тогда всё, – произнес Свеж, обхватив голову. – Теперь нам со всей определенностью пиздец.
– Вы этого еще не знаете, – сказал Чарли, пытаясь разглядеть и светлую сторону. – Пиздец мог с нами случиться и раньше. В смысле, мы оба торгуем старьем покойников, а это в некотором роде определение понятия “пиздец”.
Мистер Свеж поднял голову:
– В книге сказано, что если мы не будем делать свою работу, все покроет тьма, станет как в Преисподней. Не знаю, как выглядит Преисподняя, мистер Ашер, но пару раз я видел гастролеров оттуда и вникать не хочу. А вы?
– Может, это Окленд, – сказал Чарли.
– Что – Окленд?
– Преисподняя.
– Окленд – не Преисподняя! – Мистер Свеж вскочил на ноги; насилия он не любил – его и не надо любить, если у вас такие габариты, но…