Ветви Ихуа. Александр Соловьёв
между охотником и жертвой стремительно сокращается. И вдруг в голове три коротких всплеска, один за другим: это первый, предупредительный толчок. Через три сотни футов он повторится, а еще через три в голове разразится бойня.
Сигурд крепче перехватывает рукоять ножа. Удар должен быть точным. Единственным! На такой скорости бить надо только наверняка. Нож – в цель, а сам – прочь от летящей кубарем туши.
Еще сто пятьдесят футов, – килун уже близко, – тяжко стучат по земле копыта, дыхание надрывисто.
Кроны дубов и буков густо смыкаются над головой, – темно в лесу.
Чтобы не врезаться в невидимую преграду, Сигурд на секунду сбавляет скорость, но тут же становится ясно: он упустил момент для прыжка.
Снова просвет, – состояние скачка на пределе.
Всплески!
Впереди – Черта. Впереди – черный тоннель. Впереди – запретная зона.
Снова темно, нельзя прыгнуть, промах может стоить жизни.
Гравий летит из-под килуньих копыт, бьет по крышке.
Просвет, – килун огромен, – он устал, – пора! – в атаку!.. Прыжок! – мгновение подошвы ощущают твердую волну спины, – рука хватает толстую шерсть на загривке, – ярость! – удар! – длинное лезвие входит в бок чуть позади передней ноги, – волна проваливается в пустоту, чтобы тут же встать на дыбы, – рука скользит по шерсти, – Сигурд отталкивается и взлетает, хватается за ветвь, – его перебрасывает, переворачивает, он летит навстречу тьме, а под ним с ревом проносится смертельно-раненый вепрь.
Толчок, неудачное приземление, но он все еще в скачке, он успевает кувыркнуться – прямо через купол крышки: опасный трюк, на секунду мозг становится доступен наблюдателям сверху, ежели они там есть.
Сигурд раздирает рукав, царапает кожу и налетает на поваленный ствол. Сбоку обрывается визг килуна.
В следующий миг по всему лесу разносится тяжелый вздох – это дождь ударяет по лиственной крыше.
Сигурд вскакивает на ноги. Темно… Килун может быть жив… Подранок еще опасней. Добро бы светильник включить, уши проверить: коли жив, то прижаты. Нет, нельзя: вспышку могут засечь через дыру в облаках.
Жив еще… тяжело, прерывисто дышит.
Сигурд перепрыгивает через килуна, находит рукоятку: цела, не погнута. Он подтягивает нож, – еще два коротких тычка и резкий рывок. Тело килуна сотрясает судорога. Сигурд отскакивает на несколько шагов, его охватывает теплая радость: он завалил килуна!
2
Дождь шуршал в кронах, но еще ни одна капля не упала на землю.
Сигурд стоял, широко расставив ноги. Он внимательно вглядывался в очертания неподвижной туши. Отсюда до подъема на верхнее плато около девяти миль. В одиночку перетащить крупного килуна будет нелегко, особенно, ежели учесть то, что сегодня Сигурд много раз входил в скачок.
Потерев ладони, чтобы освободиться от остатков цепняка, он подошел к килуну и с силой пнул в бок. Постоял немного, потом внезапно упал на колени, задрал килуну переднюю ногу и одним махом рассек грудину. Быстро вытер лезвие о бок, убрал